— Они окружают, — пробормотал я, приколачивая доску к окну рядом с дверью. — Они...
— Кто?!
— Пидарасы!
За окном поверх доски появилась унылая ночная голова. Я заорал и заколотил молотком в три раза быстрее. Доска, ещё доска...
— Мёрдок, — послышался грустный голос, приглушенный стеклом.
— Господь — Пастырь мой, — прошептал я, — я ни в чем не буду нуждаться...
— Мёрдок, я совершила глупость, я раскаиваюсь! Не нужно было загружаться, как мужчине. Но ведь на самом деле я — женщина!
— Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, — шептал я, приколачивая следующую доску, но громче молотка грохотала кровь в висках, — подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.
Хлопнуло соседнее окно. О, эти хлопающие окна сегодня, будь они прокляты! Я бросился туда с доской, молотком и криком:
— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня.
— Мёрдок, у меня больше нет этого жезла или посоха, — пропищала Экси и едва успела отпрянуть, прежде чем я бы пере**ал ей доской. — Я настоящая девушка, и я люблю тебя, люблю с первой нашей встречи, это чувство не удалось залить тестостероном, я хочу быть твоей, хочу быть с тобой!
— Чаша моя преисполнена! — прорыдал я, вхерачив последнюю доску. — Рома! Какого хера ты сидишь и ржёшь? На первом этаже ещё до е**ней окон, а есть ещё второй!
Рома перестал сидеть. Он повалился на пол и продолжил ржать там. Тьфу ты, гад! А ещё друг называется. Я его кормлю, пою, обуваю, одеваю, а он... Сука, отомщу. Отыграюсь. Вот только окна надо заколотить сначала. И быстрее, быстрее! Давай, Мёрдок, больше, чем жизнь твоя, зависит от этого! Ты знал, что придёт час расплаты. Что педерастические силы настигнут тебя и попытаются отплатить за все твои обидные речи. Но пока жив, я не сдамся. Может, я, конечно, не так уж и жив. Может, я, конечно, и вовсе мёртв. Но ведь я мыслю, а следовательно — существую.
Как ураган, я пронёсся по всему первому этажу, заколачивая окна и глуша молитвами грустные завывания Экси. На втором этаже легче пошло. Только охреневшая со сна Вивьен задала несколько вежливых вопросов, когда я, ворвавшись в Ромину комнату, наступил на неё, чтобы скорее добраться до окна.
— Мы на военном положении, — сказал я ей. — Возьми оружие. Дежурим на крыше по шесть часов каждый. Ты первая, потому что ты самая красивая. Потом — Рома, потому что он, сука, меня предал. А потом я проснусь и решу, что делать дальше.
— Где мне взять оружие? — недоумевала Вивьен.