Их было много, не меньше отделения. И понятно, что сейчас будет не бой, а расстрел, так как ничего мы не сможем сделать – ни Фыф, обессиленный полностью и чудом держащийся на морально-волевых, ни Джек, который, может, одного и завалит, пока остальные будут расстреливать его в упор… Ни я, у которого осталось полтора магазина и разряженная «Бритва», а дальше хочешь прикладом лупи по экзоскелетам, хочешь с ножом кидайся на автоматы…
Но я не привык опускать руки и покорно ждать смерти. Потому вскинул автомат…
И не выстрелил.
Потому, что «монументовцы» начали стрелять раньше меня, но выстрелы те были беззвучными – одни лишь вспышки, без грохота очередей и ударов пуль в наши тела.
– Призраки прошлого, – выдохнул Фыф.
– Тени Чернобыля, – отозвался я, опуская автомат.
Когда-то давно они были живыми фанатиками Монумента, в этих коридорах защищая свою святыню от тех, кто желал до нее добраться. И погибли от пуль сталкеров, которым наплевать на чужие жизни, когда речь идет об исполнении их желаний. Смерть, достойная уважения. Потому, проходя между медленно тающих фигур, продолжавших стрелять в вечность, я слегка поклонился. Хотелось верить, что тогда, на пороге гибели, ими не управлял Харон, а они сами, по собственной воле грудью заслоняли свою святыню…
– Не придумывай, – обернувшись, криво усмехнулся Фыф. – Героическая «кукла» все равно остается «куклой», работающей на того, кто ею управляет. И только.
– Опять в моих мозгах копался? – прорычал я.
– Не, сил нет, – качнул головой Фыф. – Просто я ж тебя знаю, да и на твоем лице все написано…
Внезапно позади меня что-то прошелестело. Я обернулся – и увидел, как из темной глубины коридора по полу ползет знакомая тень…
– «Мусорщики», – заорал я. – Бегом!
Твари проникли в трубу следом за нами и теперь шли по нашим следам, надеясь завершить то, что не удалось им сделать возле подножия Саркофага.
Ну уж нет!
В коридорах под Четвертым энергоблоком слишком много поворотов и углов, за которыми можно спрятаться, так что это еще вопрос, кто кого переиграет. Правда, с патронами у меня туговато, а Фыф вообще безоружен, причем во всех смыслах – на его ментальную силу больше нельзя полагаться. А Томпсон уже не человек, и рассчитывать на него не приходится – главное, чтоб в загривок не вцепился, когда я отвернусь.
Мы рванули вперед. Я подхватил Фыфа с одной стороны, Томпсон – с другой, и нам удалось завернуть за бетонный угол до того, как смертоносный луч коснулся наших пяток.
А тут еще знакомая мантра в голове зазвучала – чужой металлический голос, равнодушно и занудно повторяющий: