Увы, инструктора мои успехи нисколько не впечатлили.
— Зачётом тут и не пахнет, — проворчал Трофим Фёдорович. — Температура «семёрки» не должна превышать температуру воздуха более чем на десять градусом. «Восьмёрки» на сорок, а «девятки» на восемьдесят. Работай и не вздумай дистанцию сокращать. Приду — проверю!
У меня от услышанного чуть челюсть не отвисла.
Чего? Да как так?!
Я так не смогу! Точно ведь не смогу!
Неужто всё было напрасно и зачёта мне не видать не только по кинетической энергии, но и по тепловому излучению? Так ведь, неровен час, и за неуспеваемость отчислят!
Впору было расплакаться, но тут в голове сама собой возникла совершенно гениальная идея. Всё ровно как в поговорке о горе и пророке: если не получается нагреть лишь центральный элемент, то что мешает охладить до приемлемых температур остальные?
Я ведь прекрасно умею охлаждать и при этом контролирую процесс от и до!
Я — справлюсь!
И пусть расход энергии окажется едва ли не двойным, сейчас главное было доказать, что не безнадёжен. А отработать фокусировку ещё успею. Если уж на то пошло, мне её теперь до посинения отрабатывать…
Для начала я поддал жару, повысив температуру центральной секции на пятьдесят градусов выше требуемого и заодно подогрев, пусть и не так сильно, ближайшие к ней круги. Ну а затем восстановил внутренний потенциал и прибегнул к своему коронному трюку: не стал связывать тепловую энергию сверхсилой и вытягивать её вовне, охлаждая предмет и нагревая окружающее пространство, а погасил непосредственно на месте. Управление такой вот нейтрализацией шло едва ли не на уровне подсознания; вроде и практиковался не так много, но охладил лишь те элементы мишени, которые того требовали, и ровно на столько, на сколько это было необходимо.
Я точно знал, какое количество сверхджоулей куда направить, и даже так очень скоро под своим кожаным одеянием упрел, поскольку действовать приходилось практически на грани моих невеликих способностей. Но — справился.
Полюбовался показаниями измерительных приборов, которые не поленился довести до первоначальных значений, избавился от защитного одеяния и выглянул из комнатушки.
— Трофим Фёдорович! — позвал я инструктора. — Готово!
Тот, на ходу дожёвывая бутерброд, подошёл, взглянул на термометры и даже крякнул от удивления.
— Не верю! — заявил он после секундного замешательства. — Руками прикладывался поди?
— Никак нет! — отмёл я эти подозрения. — Могу повторить!
Но инструктор только отмахнулся и потянул носом воздух, затем изучил показания измерительных приборов куда внимательней прежнего.