Комментарий добавил некто, назвавший себя Ultrafemina. Софию это вывело из себя — вероятно, потому, что в этом утверждении ей почудилась доля правды. Но затем она все же решила послать Ultrafemina подальше. Что эта особа знает о том, каково было жить там, на острове? О последствиях протестов против Освальда? София решила, что Ultrafemina — старая тетка, никогда не занимавшаяся сексом и теперь срывающая свою обиду на других, добавляя злобные комментарии.
Чего она точно не ожидала, так это того, что вечерние газеты ухватятся за ее разоблачение и через пару дней запестрят сенсационными рубриками.
ОСВАЛЬД ГРУБО ИЗНАСИЛОВАЛ СОФИЮ БАУМАН
СОФИЯ БАУМАН РАССКАЗЫВАЕТ ВСЮ ПРАВДУ
ОБ ИЗНАСИЛОВАНИЯХ
В целом они скопировали ее пост в блоге, добавив скандальные заголовки и ее фотографию.
Беньямин позвонил ей на работу, что, как он знал, было строжайшим образом запрещено.
— Что происходит? — спросил он. Голос его звучал глухо и взволнованно.
— Спроси у газетчиков, которые все это написали. Они просто скопировали мой блог… Черт подери, я имею право писать все, что захочу.
— Но ведь он не насиловал тебя?
— Нет, но я этого и не писала.
На другом конце раздался вздох облегчения.
— Послушай, он может подать на тебя в суд.
— Нет, но он может подать в суд на газеты. Ты не мог бы перестать цепляться ко мне? Я не виновата, что СМИ всё выворачивают наизнанку. Сейчас мне нужно работать. Увидимся в выходные.
— Ты знаешь, я не смогу…
— Что такое?
— В субботу корпоратив. Ты тоже можешь пойти, но это в основном для сотрудников.
В сознании пронесся образ Сиенны, но тут София заметила, что Эдит Бергман сурово поглядывает на нее. Перед ее стойкой уже собралась очередь.
— Я должна идти. Хорошо тебе повеселиться.
Она дала отбой, прежде чем Беньямин успел что-либо сказать.
«Это лишь вопрос времени…»
София виновато улыбнулась мужчине, стоявшему первым в очереди.
— Чем могу помочь?
— Дело в том, что я не могу найти одну книгу… А скажи, это не твой портрет сегодня на первой странице «Экспрессен»?
И так все и продолжалось. Весь этот треклятый день.
* * *
Наконец жара уступила потокам прохладного воздуха, которые приятно освежили город. Потом воздух стал тяжелым и сырым, начался дождь. Маленькие упрямые капельки по вечерам, мощный ливень на следующий день. К обеду небо прояснилось, воздух стал свежим и прозрачным.
Настала пятница. София проглотила обиду по поводу разговора с Беньямином, но теперь, с приближением выходных, ситуация становилась невыносимой. Он больше не звонил, а она не собиралась перед ним унижаться. Их размолвка повисла над головами, как грозовая туча между Гётеборгом и Лундом. Идя через парк к своему дому, София сердито поддавала ногой мелкие камешки на дорожке, так что те улетали на газон. Подняв глаза, она увидела Альму. Лица ее было не разглядеть, но София тут же ощутила тревогу, исходившую от старой женщины. Она бегом кинулась к подъезду.