У Софии стало так много дел, что она не успевала предаваться своим тревогам. Похоже, даже Валин не выдержал жары — черная машина исчезла. Домой София приходила настолько усталая, что у нее оставались силы лишь на то, чтобы пить чай со льдом и писать свой блог.
Но спала она беспокойно. В квартире было душно, а оставлять на ночь окна открытыми София не решалась. Вместо этого купила кондиционер, который только гонял воздух и мешал ей спать своим гудением. Часто она просыпалась, тяжело дыша. Ночи казались бесконечными.
Жара подпитывала кошмарный сон, возвращавшийся с особой настойчивостью Всегда один и тот же. Освальд, прижавший ее к стене. Менялись детали. Его дыхание иногда бывало тяжелым, иногда — хриплым и шершавым. Все ее чувства во сне были обострены до боли. Боль, когда он укусил ее в затылок. Пуговицы, падающие на мраморный пол, когда он сорвал с нее блузку. Просыпаясь, София чувствовала себя совершенно измотанной. Из последних сил пыталась убедить себя, что однажды кошмары отступят и она перестанет прокручивать в голове эту сцену.
О том вечере София никогда не писала. О том, что произошло тогда, знали только Беньямин и Симон. Однако она догадывалась: ключ к пониманию того, почему Освальд так болезненно охотится за ней, — его тяжелое дыхание в тот раз. Может быть, ей стоит написать об этом…
Поначалу София колебалась, поскольку ей уже виделась некая закономерность. Когда она изобличала его, начинались нападки — со все нарастающей интенсивностью. В словах Беньямина и Симона есть рациональное зерно — достаточно ей заткнуться, и Освальд оставит ее в покое. Но не исчезнут ни кошмарные сны, ни чувство вины. В «Виа Терра» остались ее друзья, которых заставляют прыгать со скалы в ледяную воду и питаться рисом с бобами. Стоило ей подумать об Эльвире, и София понимала — подруге там очень плохо. Снова вспоминались слова Магнуса Стрида: «Некоторые из нас не могут спокойно смотреть на то, как жирные негодяи садятся на шею слабым».
В один особенно жаркий и удушливый вечер она написала пост. Писала и удаляла, переписывала и редактировала. Снова и снова просматривала текст, пока не почувствовала, что больше ничего не может улучшить. К этому моменту Дильберт уже несколько часов дрых на ее кровати.
Когда на следующее утро София заглянула в блог, там появилось множество комментариев. Большинство писало нечто вроде «бедняжка» или «мужественный поступок — рассказать об этом». Но от одного комментария ей стало не по себе. «Что ж ты не дала этому негодяю ногой в пах? Сама виновата. Ты же не сказала „нет“».