— Копыцкий один был? — спросила Валя.
— Нет, с немцем. Тот вошел в избу первым и не заметил, как Копыцкий зашатался и повис на двери. Ну и переполох поднимется среди гитлеровцев! Они же ничего не знают о нашей бесшумке. Даже Данилов спрашивал, что это за штука… Татьяна Николаевна что-нибудь говорила о нашем ночлеге?
— Задавала хитрые вопросы. Я призналась, что люблю тебя, но до свадьбы еще далеко. Закончится война, мы пойдем учиться. А ты ей понравился, говорит, парень хороший. Мы теперь в лагерь пойдем?
— Пожалуй, нет. Пошлю кого-нибудь из хлопцев, пускай доложит командиру, что с Копыцким покончено. Отряды охрану усилили, опасаются, чтобы этот предатель карателей не привел. Даже думали, не перейти ли в другое место. А мы начнем готовиться к самой сложной диверсии, какой у меня еще не было. Ты, понятно, с нами не пойдешь.
— Нет, пойду! Я буду рядом с тобой!
— Но это очень опасно;..
— А для тебя не опасно?
— Не одолел Копыцкий, значит, буду жить сто лет, не меньше.
— Володенька, я с тобой.
— Сказал — нет, и все! Ты будешь песни с баянистом петь, — улыбнулся Володя. — Одно задание командира и комиссара мы с тобой уже выполнили.
— Ты выполнил, а что я!
— Выполняли вместе. Не обязательно обоим стрелять.
— А какая операция теперь?
— Пригородный поезд ходит от Жлобина в Слободу и возвращается назад. Нужно взорвать мост и спустить состав в речку.
— Ты как выдумаешь что-нибудь, ужас берет! Не дождемся мы освобождения, хотя и армия наша уже близко.
— Я все делаю для того, чтобы освобождение пришло скорее.
Начался крупный дождь. Володя снял пиджак. Прикрыв им головы, они ускорили шаги.
Подрывники не ожидали, что командир вернется так скоро. Одни пели в избе у Войтика, другие отправились в соседние хаты к девчатам. Только Данилов сидел в одиночестве и дымил самокруткой.
— Папирос уже нет? — спросил у него Бойкач.
— Нет.
— Привыкай к самосаду. Деды всегда выручат.
— Почему так быстро? — спросил Федя Кисляк. — А говорили, что вернетесь суток через трое.
— Там нечего больше делать. Скопытили Копыцкого, все.
Данилов поднял голову и удивленно посмотрел на Бойкача. Очевидно, подумал, что и с ним могло такое же произойти, если бы не встреча с Володей. Сразу повеселев, переводчик поинтересовался:
— Как же вам это удалось?
— Во дворе, из бесшумки. Правда, был в платье Валиной мамы и бежал, как женщина.
— Признаться, я мало верил и успех, но неудобно было предупреждать командира, а тем более останавливать. Волновался за вас. Ох, как хорошо, что прикончили эту мразь! Ребята рассказывали о нем: первостатейный негодяй!