.
– Ха! – подвел он краткий итог моим словам.
Дальше мы в молчании слушали монолог Илоны, сулившей гибель варварскому вождю, от руки которого погиб ее жених. На светлой коже проступил румянец, кулаки она сжимала так сильно, что стало заметно, как побелели косточки, а на виске запульсировала тоненькая голубая жилка. Лицо девушки прекрасно передавало чувства: ненависть, когда говорила о Танкреде, любовь – когда вспоминала любимого, и бесконечную печаль – когда оплакивала его смерть. Я и вправду мог понять, почему она вскружила головы актерам труппы. Божественно прекрасная, сказочно богатая (по крайней мере, с точки зрения этих людей, не наделенных лишним грошиком), а к тому же – фантастически одаренная. У нее было все, чего у них никогда не будет. Интересно, хоть в каком-то сердце восторг уже успел превратиться в ненависть?
Когда она закончила, некоторое время все стояли в молчании, будто музыка ее голоса продолжала звучать в их ушах и сердцах. А потом они принялись рукоплескать. И уж поверьте мне, это были не просто рукоплескания. Риттер бил в ладоши, будто безумный, да и я хлопал – и не затем, чтобы не отставать от остальных, но потому, что игра девушки мне действительно понравилась.
– Чудесно, чудесно, – бормотал Риттер и смотрел на меня горящим взглядом. – Скажите сами, разве она не прекрасна?
Илона улыбнулась и поклонилась всем – и, что забавно, я заметил, что она слегка смешалась от подобных проявлений всеобщей любви. Выходит, слава еще не успела ее испортить…
Я глянул в сторону ее отца и заметил, что старый Лойбе не рукоплещет, а лишь раздраженно поглядывает на сцену. Что ж, наверняка он жаждал, чтобы сценическая неудача развеяла мечты дочери о больших представлениях. А уважение, которое оказала ей актерская братия, наверняка разрушало его планы, он ведь знал, что вскорости придется противопоставить мечтам дочери реальность. А реальностью должен был стать богатый дворянин с хорошим гербом. И полбеды, если он окажется симпатичным, молодым и с добрым нравом, но я не думал, что Ульрик Лойбе слишком уж озабочен характером, возрастом или красотой будущего зятя. Важны будут лишь его связи, достойная фамилия и факт, что дети от такого брака кроме дохода деда получат дворянский герб отца. Я знавал девушек, которых продавали и того дешевле, так что, может, Илоне и правда стоило в своем случае говорить о счастье?
Несомненно, впрочем, было одно: здесь и сейчас она выглядела счастливой. Омываемая аплодисментами, с румянцем на щеках, она кланялась людям, которые многое и многих повидали – но вот именно она стала внезапной вспышкой, осветившей их жизнь.