Одинаково звучала речь Хагена и его доводы присягнуть мне. Демонстрация Мергера – та еще рутина. Я думала, что разнообразие однажды проявится в попытке кого-то из глав ослушаться принца и сорвать ритуал, но этого так ни разу и не случилось. В глубине души это даже разочаровало меня. Ведь осмелься хоть кто-нибудь нарушить волю Хагена, у нас бы появилась новая зацепка в деле, которое впало в анабиоз.
Допрос Лорена Офудо не сдвинулся с места. На директора бара, где обращали людей в низших, Химеры нарыли кучу замятых дел, но ни одно не было для нас полезным.
Полное затишье.
Однако оно не внушало спокойствия, а выглядело каким-то натянутым, неестественным. Такая тишина бывает в секунду, когда видишь занесенную для удара руку. Миг. Осознание. Удар.
Эта пугающая ассоциация не выходила из головы. В каждом новом хранителе очередного государства я видела вероятного противника и представляла, что именно он виновен в обращениях людей, он подставил нападение на резиденцию, а значит, он убил моих родителей. Я подозревала всех, скалилась на любого, кто приближался ближе, чем на десять шагов, но всегда проигрывала самой себе, ведь ничего не происходило.
С каждым днем я становилась все более нервной, настороженной и слабой. Хаген забрал уже столько крови, что моя кожа походила на крыло бабочки. Такая же тонкая и хрупкая. Бинты прятали укусы на шее и запястьях. Губы обрели ежевичный оттенок, что помогала спрятать только ярко-красная помада, которую мне одолжила Дакота. Но если кожу можно припудрить, губы подкрасить, то стеклянный взгляд оживить не могло ничто.
Неизменными оставались и тренировки с Хагеном и Ноксом, на которые день ото дня являлось все меньше зрителей. Примерно к середине недели они и вовсе пропали. На поляне, огороженной забором, или на краю лагеря со мной возились только Нокс и Хаген. Удивительно, но даже Одри перестала хвостиком бегать за нами. Или, лучше сказать, за Ноксом?
Каждое занятие я показывала новые результаты, сносные для мастеров своего дела, но просто великолепные для меня, ослабшей девчонки с пустым от отчаяния и тусклым от болезни взглядом.
За неделю уроков у Хагена я научилась простейшим блокам, нескольким выпадам и цепочкам атак. Я сама понимала, что двигаюсь недостаточно быстро, а меч держу некрепко, но принц всегда хвалил меня, понимая, насколько мне тяжело.
– После обращения будет проще, – подбадривал он каждый раз, когда мои руки слишком быстро начинали дрожать после малейших усилий.
Тренировки с Ноксом были проще. Стрелять я училась быстрее, хотя тоже имелись свои трудности: затекающие руки, слишком громкие звуки выстрелов, к которым нужно привыкнуть… И недосказанность, повисшая между нами.