— Точно, Игорь, точно. Еще в самом начале.
Новость заставила заскрипеть зубами. Пусть к Филу я особенно теплых чувств не питал, но лишаться такого союзника было безумно жаль. Не говоря уже о том, что как человек он был далеко не самым плохим.
— Патроны к пулемету остались?
Если бы не он, все могло бы сложиться куда хуже
— С дюжину, не больше. Сейчас пойду изымать у тех, кто только на глаза попадется. Глядишь, и чего-то наковыряю.
— «Капкан», «капкан»!
Раз за разом я продолжал повторять в ларингофон позывной Грошева, который надолго умолк и в наушниках кроме шипения и еще каких-то помех ничего слышно не было. И своего добился.
— Теоретик? — ответил мне незнакомый голос.
Не знаю почему, но я сразу понял, кому именно он принадлежит.
— Гардиан?
— Догадливый!
Я сорвал с головы один наушник, предлагая его Гудрону. Голос у Гардиана был совсем молодым, что полностью соответствовало описанию главаря у наших врагов. Наверное, потому мне и удалось признать его по одному-единственному слову.
— Слушаю тебя внимательно.
— И правильно делаешь. А еще хорошенько запоминай.
— Что с Грошевым?
Это необязательно должна быть рация Грошева. Вполне возможно, Гардиан настроился на наш диапазон.
— Здесь он, недалеко от меня валяется.
Гардиан мог лгать.
— Сейчас я ему слово дам.
— Игорь, — послышалось в наушнике, — мы всё.
Грошев старался говорить спокойно, но было совершенно очевидно — он уже попрощался с жизнью. И снова голос Гардиана.
— Косарь, — обратился к кому-то Гардиан, после чего раздался приглушенный предсмертный вскрик.
— Грошева добили, — одними губами сказал Гудрон.
— В общем, так, Теоретик, хватай всех своих, и марш-броском туда, откуда пришли. Уйдете быстро, и какое-то время еще поживете: в ближайшем будущем мне будет не до вас.
Я молчал, давая ему выговориться. И продолжал проклинать туман, который все также висел плотной стеной, когда в нескольких шагах ничего не видно.
— Время даю вам час. Да, сам можешь остаться — уж больно твои жадры хороши. Пальцем не трону, слово! Поживешь у нас и тебе обязательно понравится. Что-то новое для себя откроешь. То, о чем наверняка мечтал, но боялся. Так что жду. Кстати, привет Лерочке, надеюсь, вскоре с ней увижусь!
Я по-прежнему молчал, но не Гудрон.
— Что-то ты не на шутку разговорился, щенок!
— И кто это там?! — голос у Гардиана каким был, таким и остался — весёлым и даже немного игривым. — Стоп, сейчас сам попробую догадаться. Уж не Борис ли это Александрович?! Так сказать — военный советник при Теоретике? Наверняка ведь угадал!
Гудрон промолчал, пусть даже лицо у него стало злым дальше некуда.