Он неглуп и наблюдателен, судя по всему. И явно может поведать много интересного и полезного.
А за нами действительно наблюдали. Но, как и предполагал «обратившийся» — не с целью причинить вред. Скорее, как егерь присматривает за порядком на своем участке…
… Ой, бля, укусила! Укусила, сука! — удивленно и испуганно произносит Чера, разглядывая ладонь. — Я за ягодой потянулся, а она из под куста…
Придурок Чера нарвался на змеиный укус! Ему, бедолаге, вообще, по жизни везет, как утопленнику.
Буквально через несколько метров парня резко повело в сторону и бросило на траву. Лехино лицо бледнеет на глазах. Дыхание свистящее и натужное.
— Не жилец! — решительно заявляет Осборд, — Это «змея пяти шагов». Другие тут не водятся. Считайте, что он уже покойник. И будет лучше — самим помочь ему умереть, чем дожидаться, пока у него откажут органы, начнутся судороги и дикие боли и он совсем лишится возможности дышать.
— Пусть пояснит, — выслушав перевод и едва сдержавшись чтобы не схватить «разумного» за грудки, требую я.
— Говорит, что она не зря так прозывается. После укуса подобной твари, человек редко может идти дальше, — объясняет Арвильда и помедлив, добавляет, — Я тоже о ней слышала… Никто не выживает, Егор. Мне жаль.
Отворачиваюсь и тупо пялюсь на рваный ботинок. Как же так, Леха?!
— Да, твою же мать! — раненым медведем ревет художник.
Из-за этого рева, мы чуть не пропустили появление нового персонажа, призраком выскользнувшего из кустов в стороне.
Атреец. Худой и жилистый. Плавный в движениях и похоже, опасный не менее, чем пресловутая змеюка, только что цапнувшая нашего друга.
Не доходя десяток шагов, незнакомец достает из сумки на бедре что-то завернутое в кусок холстины, разворачивает и извлекает пузырек с темно коричневой жидкостью.
Демонстрируя, что в его руках больше ничего нет, он приближается и склонившись над Черой, протягивает ему склянку.
— Пей. Всё.
Леха понимает без перевода. Осторожно приняв лекарство из рук атрейца, в два жадных, быстрых глотка осушает пузырек.
Прислушивается к себе, прикрыв глаза.
Дыхание выравнивается, лицо медленно розовеет и приобретает нормальный оттенок.
— Ну, ни хрена себе! — шепчет Осбор.
Насчет: «ни хрена» — я конечно погорячился. Но смысл слов «разумного» пленника, примерно передал.
— Спасибо, — первым догадывается поблагодарить незнакомца Мать всех змей.
Мужик кивает в ответ и внезапно выдает:
— Впереди идут «обратившиеся». Недалеко. Позади тоже. Близко.
Твою мать! Да что же такое!
Переглядываемся. Многие косятся на пленника. В этих взглядах, явно читается недоверие и даже конкретное подозрение. Я и сам задумываюсь, а не завел ли Осбор нас в засаду? Пусть и не преднамеренно…