Отхожу в сторону, давая союзникам попрощаться со своими товарищами…
Практичные Серб и Рул обшаривают трупы мертвых врагов без эмоций и брезгливости. Это в нашем положении непозволительная роскошь.
Порыв жаркого ветерка напоминает, что неплохо было бы помыться, да вещички простирнуть, а то уже ощутимо припахивает. Эх, жаль нет времени на гигиенические процедуры.
Немного утешает, что не от меня одного тут потной козлятиной разит.
А впрочем, мне же скоро плыть через реку, вместо буксира толкая плот, вот там, заодно и помоюсь.
Совмещу полезное с приятным…
* «Энсьеро» — испанский национальный обычай, состоящий в убегании от быков, специально выпущенных из загона.
** цитата из книги «Двенадцать стульев».
Отхватившие «по щам» гиворы, так и не решились на повторную попытку нападения и больше не приближались на тревожное расстояние, а их новые группы не входили в зону действия наших локаторов.
Так что, никто не помешал нам достроить плоты и, хоть и наскоро, но все же похоронить своих павших товарищей.
Плотов соорудили два. Их должно было хватить, чтобы переправить всех, не умеющих плавать, а также раненых и имущество на противоположный берег.
Те, кто мог передвигаться по воде самостоятельно, форсировали водную преграду вплавь, держась за края плотов и, по возможности, подталкивая их в нужном направлении, помогая шестам и самодельным веслам «плотогонов».
Кони заходили в воду настороженно — видно не слишком-то привыкли к купанию.
Однако, врожденное умение плавать, личный пример людей и терпение, сыграли свою роль.
Вода была теплой, а течение реки не напрягающим — плавал бы и плавал! Прямо как в детстве, на каникулах, когда тайком от родителей, пока они впахивали на работе — мы с друзьями срывались на пляж и часами плескались, почти не выбираясь на берег.
…Переправившись, позволили себе с полчасика повялиться на горячем белом песочке.
Заслужили, в конце концов.
— Ну, и куда дальше? — вольготно раскинув свои длинные мускулистые конечности по песку, интересуется Шептун.
— Все так же, на запад, — ответил художнику менталист атрейцев, — Пойдем от поселка к поселку. Правда, их тут совсем немного.
— А жрать-то, что будем? — переворачивается на живот Валентин, — Ежиков и шишки, как Мересьев*?
— Ага. И засохшее лосиное говно и все это хвойным отваром запивать станем. Прикинь! — подхохатывает Рул.
— Ну, ладно. Зато, хоть какое-то разнообразие в меню, — покладисто соглашается с предложенной диетой художник.
— Здесь хорошо с разным зверьем должно быть. Станем охотиться в дороге, что-нибудь, вроде оленей, должны добыть.