Де Бон оказался довольно словоохотлив, остроумен и доброжелателен. Он с большим удовольствием представил гостей, а вместе с ними и свое остроумие неопытной провинциалке. О родственниках короля Люсьен говорил иронично, но почтительно, о его врагах – язвительно, о кавалерах и фрейлинах – насмешливо. Де Жуа и де Брюса он назвал дворцовыми разбойниками, Виолетту холодной злючкой, а принца Конде воителем с бумажной шпагой. Назвать так отца будущего главы оппозиции против Мазарини, Люсьен абсолютно не постеснялся. По его словам выпады принца в сторону своего монаршего кузена смешили не только двор, но и весь Париж, поэтому острить здесь было можно, сколько угодно. О Клементине де Лавуа, имя которой упоминала Шарлотта, де Бон отозвался с той же насмешкой:
– Лучше бы завела себе хорошего дружка. На что ей эта благотворительность? Наши дамы подозревают, что у нее кривые ноги. Ну, кому при такой фигуре придет в голову давать обет безбрачия даже из любви к королю?
Клементина де Лавуа – стройная девушка с пепельными волосами, действительно была далеко не дурнушкой и ее странное решение заниматься бедняками, а не салонами вызывало в обществе понятное недоумение.
Когда в ложе появился со своим пажом де Шале, Женька спросила и о нем.
– Маркиз де Шале? – улыбнулся де Бон. – Его рекомендовал королю Ришелье[24].
– Ришелье? Зачем?
– Чтобы его величество больше не пытался сам заниматься политикой. Теперь маркиз Старший Смотритель королевского гардероба и фаворит короля.
– А что значит «фаворит»?
– Вы, в самом деле, не знаете, что это значит, госпожа де Бежар? – повернул к Женьке свое улыбчивое прозрачное лицо Люсьен.
– Знаю, но некоторые…
– Тише-тише, не стоит так резко дергать одеяло с чужой постели. Господин де Шале всего лишь сопровождает его величество на охоту, танцует главные роли в королевских балетах и читает на ночь Гомера.
– Читает на ночь, говорите?
– Да, его величество любит книги о великих деяниях. Господин де Шале неплохо устроился, сударыня. Он же советует, каких лучше девушек пригласить в штат королевы. Вы случайно уже не имели с ним приватной беседы, госпожа де Бежар? – лукаво улыбнулся де Бон.
– Какой еще приватной беседы?
– Ну, понятно какой!
– Ничего я с ним не имела, сударь.
– Чем же тогда вы расположили к себе короля?
Фехтовальщица пожала плечами – она сама еще не могла понять этого.
В одну из лож зашел сын Файдо, и де Бон немедленно высмеял его костюм, недостатки внешности и притязания.
– Эти новые дворяне так тщатся выглядеть аристократами! Смотрите-ка, он даже со шпагой и говорят, берет уроки фехтования у так называемого дворянина – господина де Санда.