«Мефистофель
Изволь. Задай лишь мне задачу:
Без дела, знаешь, от тебя
Не смею отлучаться я —
Я даром времени не трачу».
Собственно эту задачу, поставленную не персонажем, а писателем Булгаковым, Воланд исполняет — доказывая Берлиозу и Бездомному существование дьявола. И свое полное всемогущество.
Предтеченский пушкинский мотив и приводит к отрезанию головы Берлиоза. И смею предположить, что он бы и был прочитан современниками, если бы роман «Мастер и Маргарита» опубликовали при жизни автора. И даже это место было бы угадано. Но публикация состоялась, как мы помним, в журнале «Москва» в 1966–1967 годах.
А в 1949 году «Аннушка» перестает ходить на Тверском. Затем в ночь с 13 на 14 августа 1950 года 70-тонный монумент Пушкину, словно каменный гость, на четырех гидравлических домкратах, стоящих на специальных тележках, перемещается с Тверского бульвара на другую сторону Тверской — на Пушкинскую площадь. Тут он стоит и сейчас. Пертурбация оправдывалась решением о переносе ряда памятников на бульварах еще в 1937 году.
В личном плане было и еще одно обстоятельство, которое заставило Булгакова зашифровать именно это место: с боковой лавочки у ларька с «Нарзаном» открывался вид на высотный дом Нирнзее.
Этот дом впервые фигурировал в «Дьяволиаде». А 28 февраля 1929 года в квартире № 527 Булгаков познакомился здесь с прототипом Маргариты и своей будущей, последней, женой.
Вот что вспоминала Белозерская-Булгакова: «В 29–30 г. г. мы с М. А. поехали как-то в гости к его старым знакомым, мужу и жене Моисеенко (жили они в доме Нирнзее в Гнездниковском переулке). За столом сидела хорошо причесанная интересная дама Елена Сергеевна Нюренберг, по мужу Шиловская…»[37]
Но почему все же Булгаков остановился не на Пушкинской площади, а на сквере вокруг Патриарших прудов?
Первое кажется очевидным: атмосферное место, более располагающее к задушевной и обстоятельной беседе и уж тем более к гипнотическому воздействию Воланда.
Второе — здесь на Малой Бронной в доме 32, кв. 24 у друзей писателя Ляминых происходили события, описанные Булгаковым в рассказе «Спиритический сеанс»; там же жили друзья Булгаковых Крешковы. И, естественно, дух Воланда был потусторонним и вызванным для откровения.
Прототип Воланда мог сидеть именно здесь, в таком тихом месте, которое не было проходным двором, как парабола Тверского бульвара.
Но самое важное, на что указывало зашифрованное место на Тверском бульваре, это год — 1929-й. Эпоха последних крупных удач, любви и печальных потрясений, которые привели автора ко многим роковым действиям и едва не лишили жизни.