Правда, по два патрона. Лежа. На сто метров, но чтоб «в десяточку». Идиотство, конечно, но смущать начальство своими разумениями не стал. Лучше хоть так пусть патроны жгут, чем никак вообще. В общем, пусть нас всего семеро, но все солдаты боль-мень у меня обучены, и обеспечены. Даже гранатами у егерей разжился — помогли опять награды и нашивка. Ну и трофейная фляга с вином. Так что — к бою готовы.
Ну а раненные наши… Саша — плох. Выживет ли, чи нет — на все воля Божия. Ибо медицины тут, как таковой… Нету. А Хумос ничего. Ему прилетело, по счастью, не из дробовика, а из маленькой винтовки, под револьверный патрон. И дырка оказалась аккуратная и в удачном месте. Фельдшер говорит — выживет и поправится довольно быстро. Тут со всеми так — или быстро поправится, или быстро помрет. Так что насчет Саши остается только надеяться. Кладбище за деревней помершими раненными каждый день пополняется, уже человек десять закопали. Такие вот грустные дела. Говорят, собирают санобоз, благо с драгунами валашскими покончили, но пока только слухи.
От всех этих не совсем веселых мыслей меня отвлекает Мари. Она проснулась, и тянется как кошка, зевая. Вроде маленькая, а все плечо мне отдавила.
— Проснулась, разбойница? Марш одеваться и мыться! — старательно делаю строгое лицо, грозно шевеля усами — а после завтрака — заниматься!
— Ну дяяяядя Йооохан — дурачится девочка — Ну я спааать хочуууу….
— Давай-давай, вставай — я слышу, Вилли уже там чего-то приготовил — а то проспим, и эти проглоты все сожрут, нам не достанется…
— Ай, дядя Йохан, как будто я не знаю! Не останется, ха! Они ж вас боятся, как огня! И знаете, как они вас промеж себя называют, когда вас нету? Сказать? — в глазах Мари так и скачут чортики, а вот за занавеской, отгораживающей от остальной избы «командирский угол», все затихло — как мухи по стеклу ползут слышно.
— Ну… скажи.
— А не скажу! За то, что вы мне выспаться не даете! — и девчонка вскакивает из закутка и убегает к колодцу мыться, прижимая к груди френч, даже одеть не удосужилась. И ведь не спишешь, что мол маленькая еще и не понимает — все она понимает прекрасно. Потому так и делает. Ох, егоза.
Мы ее без малейших проблем «оформили» в роте как вольнонаемную. Это вполне себе тут допускается, и никто, даже командир, не в праве лезть с вопросами — какие именно обязанности выполняет эта вольнонаемная, или вольнонаемный. В мирное время, в гарнизоне где — такое конечно не проходит. Хотя тоже можно на отделение, но чаще на взвод, нанять повара, или прачку. Но там все строго и только с разрешения начальства — а разрешение начальство может и не дать. Или отменить. А вот на войне, в походе — запросто.