Наконец иссяк.
Старичок кивал, мечтательно глядя на пелену водяной пыли над газоном напротив. Я опять покосился на Петра, и мне показалось, что сослуживец мой несколько напряжён. Он явно ждал ответа.
Наконец Ростислав Игнатьич перестал кивать, вздохнул.
— Да… — с пониманием молвил он. — Печально, печально… А что бы вы хотели, Глеб? Чтобы вашу обидчицу уволили? Или чтобы она под машину угодила?..
Я возмутился.
— Упаси боже! За кого вы меня принимаете? Пусть себе живёт… лишь бы не доставала…
— Да вы не волнуйтесь, — утешил он. — Бывает и хуже… Вы, главное, не расстраивайтесь… Думаю, утрясётся…
— Спасибо! — отрывисто сказал Пётр и встал. — Всего вам доброго, Ростислав Игнатьич!
Поднял меня за руку с лавки и потащил к фонтану.
— Что это было? — ошалело спросил я, пытаясь оглянуться.
— Подождём до завтра, — с загадочным видом изронил Пётр.
* * *
Ютится наше «Издательство» в двухэтажном ветхом особнячке. Я уже с двумя коллегами побился об заклад относительно того, что именно развалится быстрее: сам домишко или обитающее в нём учреждение. Произойдёт сие, по моим прикидкам, через пару-тройку лет, а пока будем довольны иллюзией рабочего места, а временами даже иллюзией зарплаты… Ах, если бы этим была довольна ещё и моя супруга!
Утро следующего дня выдалось на диво спокойное, что, кстати, беспокоило само по себе. Ни одного наезда! Часам к одиннадцати я не выдержал — вылез на разведку.
— Так она и не придёт, — сказала мне развесёлая наша бухгалтерша Лена. — Нету. Тю-тю! Даже и не знаю, как ты теперь жить без неё будешь…
— Под машину попала? — опасливо спросил я.
Бухгалтерша поглядела на меня с восхищением.
— Ну и мечты у тебя! — подивилась она.
— А-а… что же тогда? Уволили?
— Такую уволишь! — всхохотнула Ленка. — Новое местечко подыскали — покруче…
* * *
— Так, — глухо сказал я, опускаясь за свой стол и устремляя на Петра инквизиторский взгляд. — И что всё это значит?
— Что именно? — деловито уточнил он.
В двух словах я передал услышанную новость.
Сослуживец хмыкнул, потом озабоченно оглядел своё хозяйство, поправил лежащий не под тем углом карандаш, помолчал.
— Любопытный старичок, правда? — негромко спросил он то ли меня, то ли себя самого.
— Что всё это значит? — повторил я, начиная уже клокотать.
— Ты ждёшь объяснений?
— Да!
— У меня их нет, — честно признался он.
— Ты давно с ним знаком?
— Давно, — сказал Пётр. Лицо его было задумчиво. — Очень давно. Чуть ли не с девяностых…
Я присвистнул.
— Кто он такой?
— Ростислав Игнатьич?.. Пенсионер. Почти каждый день прогуливается в скверике. Живёт, надо полагать, где-то поблизости.