Едем через лес, проезжаем КПП. Решаю перезвонить Акане.
— Алло, Киба-кун? Я звонила тебе. Ты не отвечал.
— Занят был, — понижаю голос.
— Верю. Ну и… ты не один, Киба-кун?
— Да есть тут уши, ага. Но говори. Тебя точно не слышат.
— Ладно. Киба-кун, из-за той истории с Сэмом, мы так с тобой и не поговорили.
— Да я уж понял, что вы меня не просто так мясом кита кормили.
— Ну… Да, наверное. Но ты не подумай, ты гость в нашем доме, Киба-кун. Просто… в общем, буду с тобой откровенна. В общем, это связано с твоим отцом…
Слишком много «в общем». Акане явно нервничает. Про отца своего я, кстати, ничего не знаю. Насколько понимаю, он бросил это тело, когда ему было три года.
Усмехаюсь, весело отшучиваюсь:
— Дай угадаю, я наследник какой-нибудь? Расскажи, а то нам мать не говорит. Буду рад, если у меня где-нибудь замок завалялся. Или ещё что-нибудь. Он же японец. Вы японцы. Давай уже, раскрывайте свои карты и мою загадочную историю прошлого.
— Да не-е-ет… Не совсем. Просто… хм, как бы сказать, — тоже понижает голос. — Киба, если об этом узнают, нам конец. Обоим. Понимаешь?
— Никому не расскажу.
— Киба-кун, я думаю… что мы с тобой родственники…
Слышу… Слышу!
— ТОРМОЗИ!!! — ору я во всю глотку.
Поздно. Фура на большой скорости въезжает в нашу маршрутку. Мир переворачивается. Меня трясет из стороны в сторону. В ушах звон, по всему телу боль, ударяюсь головами с охранником.
Наконец маршрутка замирает на месте. Покорёженной, перевернутой. Я свисаю, зацепившись за что-то ногой. По виску течет кровь.
Тьма…
Свет…
Я прихожу в себя от боли.
Слышу… мат… крики… выстрелы… Все как в тумане. Я будто под водой.
— Киба-кун?! Киба-кун?! КИБА! — звучит отдаленный голос Акане из телефона.
Тьма…
Глава 18. Сумма острых ощущений
Мысли во сне путаются. Особенно если у тебя почти два разума. Свой и какого-то компьютерного задрота. Вот и сейчас, понимаю, что это сон, вижу его, как наяву. Третий день еду закованным в средневековой повозке. Кости пробирает мороз. Мужчина, похожий на норда-конокрада справа от меня ноет, что он ни в чем не виноват. Закованный северянин усмехается над ним, смотрит на меня и говорит, что я соня, и что мы уже куда-то приплыли. Повозка превращается в трюм корабля, а северянин в длинноухого чернокожего… филзели.
Что за… бред…
И тут я просыпаюсь.
Как же болит голова. Ударился я сильно. А тошнота намекает на сотрясение. Я сразу не открываю глаза, только слушаю. Вдруг я в плену. А пыточных дел мастер только и ждет, чтобы я очнулся. Сам знаю, как это работает.
Какой-то лязг.
Такие звуки могут издавать пыточные приборы. Металлические подносы и инструменты. Хм, плохой знак. Лучше бы я оказался в повозке.