– Было бы лучше, если бы ты остался в Оксфорде и не цеплялся за свою нынешнюю работу, – беспощадно сказала она. – По крайней мере, у тебя была бы специальность. Том Дик вот вытерпел.
– Да-да, – безучастно отозвался Лео. – Вытерпел.
– Он вернулся в Шеффилд, – продолжала Хелен, очевидно уже не рассчитывая, что Лео объяснит, почему бросил университет.
– Да, я слышал, что он здесь. Моя сестра Блоссом сказала, что видела его. Все еще высоченный?
– Все еще высоченный. – Хелен почти ласково погладила блестящие коричневые, похожие на географическую карту, обои. – Ты просто зациклился. Могут подумать… в общем, Андреа тут разговорилась с девушкой в отделении постнатального ухода. Ее папа служит редактором в «Морнинг телеграф». То есть он тоже работал в лондонских газетах, но, так сказать, больше по административной части. В общем, Том пришел к ним и попросил работу – резюме такое, что закачаешься, и быстро на повышение пошел. Ну и папа знакомой Андреа подумал: погодите-ка, с чего это человек с такой карьерой в Лондоне, на Флит-стрит, внезапно ищет работу в Шеффилде? Рекомендации у Тома были блестящие, но, знаете, немного сдержанные. Папа этой знакомой сам писал подобные и, догадываясь, что за этим может стоять, решил кое-что прояснить. В общем, прежде, чем звать Тома Дика на собеседование, он набрал своего приятеля из газеты, значившейся последней в резюме, и поговорил с ним по душам. Андреа намекает, что тот знает всех на Флит-стрит. Выяснилось, что Тома Дика застукали за употреблением наркотиков прямо в офисе – даже не вечером, а в половине одиннадцатого утра, перед обычной деловой встречей, – и тут же ему указали на дверь. В этих старых газетах невероятно строгие нравы. Странно, что ты не в курсе. Я-то думала, тебе давно все известно.
– У нас, в отделе «Путешествия», очень закрытая лавочка, – пояснил Лео. – Мы и в соседнем-то отделе порой никого не знаем. Не говоря уже о других газетах. Такая закрытая, что я не слышал имени Тома Дика десять лет.
– Тебе бы вот сошла с рук дорожка кокаина в пол-одиннадцатого утра? Полагаю, нет. Том Дик пытался уверить: он не один такой; не то чтобы он считал это похвальным, но его, мол, пытаются сделать козлом отпущения. Представь – кивал на других, назвал фамилии, почти дюжину. Руководство газеты их немедленно вызывает: проверяют кровь, мочу – чисто. Один из них поднял шум, пригрозив подать в суд на газету и лично на Тома за ложные обвинения – благо, следствие не нашло ничего. Или почти ничего. Помощник Тома, молодой парнишка, оказывается, помогал ему еще и доставать наркоту. Когда он явился, он был обдолбан в хлам: ему еще сказали, что он счастливчик – мог бы сейчас сидеть. Все это папа приятельницы Андреа, редактор в «Морнинг телеграф», узнал за один телефонный звонок. И говорит Тому Дику: спасибо за обращение, но нас оно не заинтересовало.