– Я не смогу, совсем… – слезно жаловалась Лавиния. – Ты такой организованный, правда. Если я позвоню им сейчас, они будут в ярости. Когда ты собираешься домой?
– Тебе лучше ехать обратно, – посоветовал Хью. – И не стоит зависеть от меня до мелочей.
– Я от тебя не завишу, – возразила Лавиния.
– Я имею в виду, что нам не стоит так часто ездить вместе.
В это самое время в конторе – его, Лео, конторе – ждала записка «СРОЧНО позвонить управляющему отеля», потому что кто-то обозвал их гидромассажную ванну «джакузи» и написал, что она находится в саду (а на самом деле – на территории самой гостиницы). Требовалось позвонить обозревателю ресторанов, который прекрасно знал, что должен сдать статью к обеду в понедельник, и не менее прекрасно – что газета выйдет утром в четверг. Соседом Лео по офису был Роб, редактор. Казалось, он жил тут всегда. Каждое утро, когда Лео приходил в офис, он без восторга рассматривал его точно так же, как впервые, пару лет назад. Да нет же, какие пару лет. Лет десять. Джош недавно родился. Редактор будто что-то вынюхивал: давайте, мол, покажите, что мне хотят подсунуть. Кивнул, точнее, качнул головой назад. На днях он явился на работу в деловом костюме угольного цвета в тонкую полоску. И заявил, что, слава богу, через считаные месяцы уходит на пенсию и до тех пор покупать себе новых костюмов не намерен. Но пару лет назад он утверждал то же самое. Как-то раз Дженис, ужасно занятая секретарь заведующего международной редакцией, рассказала ему, что Роб живет в комнатке в Бейлэме, а его жена, которую он не видел с весны, – за городом.
Лео рассказал Робу, что произошло. Текущие дела перешли к внештатному корреспонденту. Найти праздного редактора отдела и припахать его помочь с полосой и макетом тоже не составляло труда. В любом случае Лео знал, что наличного материала, собственноручно им написанного, хватит на добрых шесть недель. Удивившись, что сейчас вторник, он решил: надо бы позвонить Робу еще раз до того, как они уедут в больницу. Последний раз они говорили дней десять тому.
– Путешествия, – раздался в трубке голос Роба.
– Привет, Роб! Это Лео.
– Что? – переспросила трубка. – Громче! Я вас не слышу.
– Лео, говорю! – повторил он.
– А. Точно. Лео. Случилось что? Женщина из администрации в пятницу спрашивала: все еще болен?
– Это не я болен, – поправил Лео. – Это моя мать. Она умирает и… в общем, умирает.
– Понял. – Последовала долгая пауза, в случае Роба предваряющая неприятное заявление, часто сулящее санкции. Сам Роб на работе никогда нецензурно не выражался и не поощрял этого в коллегах. Он просто формулировал и давал тебе знать: как вот сейчас. – Ты сказал, что уезжаешь, ну, я думал, дня на два-три.