– Честно, я очень удивилась, когда его увидела, но, наверное… Оставь их тут, милый, когда дедушка скажет, куда нам, мы их и унесем… Думала, он теперь в Париже или в Нью-Йорке.
– Понятия не имею, – снова сказал Лео.
Но Блоссом это не смутило: она привыкла. Да оно того и не стоило. Там, где Лео сперва пялился в пространство, а потом ронял лицо на руки, она предпочитала действовать. Она начала оглядываться, точно чего-то не хватало.
– А где дедушка? Почему к нам не вышел? – спросил Треско.
– В больнице, донимает твою бабушку, – улыбнулся Лео. – Чаю хотите?
– Умираю как хочу! – воскликнула Блоссом. – Слушайте, мальчишки, давайте отнесем сумки в комнату, где на стенах картинки с пони. Рядом с ванной. Ну или в твою комнату, Лео.
– Только не ко мне, – возразил тот. – Понятия не имею, где папа намерен всех размещать.
Его сердце учащенно забилось при мысли, что его сын и племянник могут войти в комнату и увидеть то, что лежит на прикроватном столике: пухлый конверт с письмом внутри. И думалось ему: может, взять и рассказать Блоссом о том, что сегодня утром, проснувшись, он обнаружил на коврике у двери любовное письмо. Его подсунули под дверь примерно в то время, когда они с отцом отправлялись спать, и в шесть сорок пять утра Лео обнаружил, что спать ему совсем не хочется. Он уже и забыл, когда в последний раз получал такие письма. И получал ли вообще.
2
Когда он, едва проснувшись, спустился на первый этаж, конверт лежал на коврике у двери. Открывая его, ничего хорошего Лео не ждал. Вероятных источников угрозы хватало: в полночь полным набором несчастий могли оделить его и начальник, и бывшая жена, и школа сына. Лео быстро, по обыкновению, вскрыл конверт, сделав глубокий вдох, и начал читать. Сердце его учащенно забилось, и он, одетый в халат, ощутил, что потеет. Какое-то мгновение он не понимал, что читает. Почерк аккуратный, решительный и красивый: ясно, что писал человек образованный. Скоро Лео увидел признание в любви и решил, что вскрыл послание, адресованное кому-то еще. Спустя десять минут он понял, что именно читает. Сунул письмо в карман халата. Наверху неохотно поднимался с постели пожилой человек: оттуда донеслись покряхтывания, звук выпускаемых газов, ерзание и, наконец, зевок. Потом все стихло, и Лео успокоился.
Ему и раньше доводилось получать любовные письма. От девушек – он припомнил, что они порой присылали записочки, когда все было кончено. Пару раз от Кэтрин – но, скорее, потому, что она ощущала: раз уж я выхожу замуж за этого человека, лучше бы постараться, чтобы все как у людей. Наверное, эти письма до сих пор где-то здесь и лежат. А вот послание от совсем чужой женщины было Лео в новинку. Время от времени он брал длинное письмо, садился в укромном углу и перечитывал его. И был убежден, что в один прекрасный день станет гордиться и этой эпистолой, и своим ответом: искренним, снисходительным и почтительным.