– Слушай внимательно, – продолжила хранительница. – Времени у нас немного.
– Она хочет, чтобы ты сделала что? – прошептала Ханна, распахнув глаза цвета меди, стоило им вернуться в комнаты, а Нине рассказать ей о своем задании. – И кому я только что исповедалась?
– Шпионке-гришу. О чем ты ей рассказала?
– Сочинила что-то об излишней любви к сладкому и ругательствах в священные дни Джеля.
Нина рассмеялась.
– Идеально.
– Вовсе нет, – возразила Ханна, поморщившись. – Что, если бы я рассказала ей что-то личное о… чем-угодно?
– Например?
– Так, ничего, – ответила Ханна, покраснев. – Так что она хочет, чтобы ты сделала?
Распоряжения хранительницы были просты и понятны, но Нина даже представления не имела, как подступиться к их выполнению.
– Выяснить, где хранятся письма от Татьяны Ланцовой.
– Эта часть не так уж и плоха.
– И подобраться поближе к фальшивому Ланцову, – продолжила Нина. – Выяснить, кто он на самом деле, и, если получится, дискредитировать его.
Ханна прикусила губу. Они устроились на ее кровати с горячим чаем и тарелкой печенья.
– А не могли бы мы просто… ну, не могла бы ты просто устранить его?
Нина рассмеялась.
– Полегче. Это я здесь безжалостная убийца, а ты – голос разума, не забыла?
– Полагаю, мои слова в высшей степени разумны. Король Равки на самом деле бастард?
– Я не знаю, – медленно, словно раздумывая, призналась Нина. – Но, если фьерданцы это докажут, я сомневаюсь, что ему удастся удержать трон. В тяжелые времена люди, как правило, сильнее тяготеют к традициям и суевериям. – Гришей королевская кровь волновала меньше, но даже Нину с детства растили с мыслью о том, что Ланцовы избраны свыше, чтобы управлять Равкой.
– А Вадик Демидов? – спросила Ханна. – Самозванец?
– Его смерть не вернет Николаю статус законнорожденного. А вот если мальчишку выставить лжецом, это заставит сомневаться во всей ситуации, да и во всех словах фьерданского правительства. Вот только… как, предположительно, мы должны это сделать?
Брум весьма тесно общался с королевской семьей Фьерды и, вероятно, с Демидовым, но Нина и Ханна видели их лишь издали. Брумы время от времени ужинали с высшими армейскими чинами и военными министрами, и Ильва иногда отправлялась играть в карты с аристократками из дворца. Но всему этому было весьма далеко до встреч с нужными людьми, у которых можно было выудить сведения о фальшивом Ланцове.
Ханна встала и медленно прошлась по комнате. Нине нравилось, какой Ханна становилась, когда они оставались наедине. Рядом с родителями в ней чувствовалось напряжение, неуверенность, словно она по нескольку раз обдумывала каждое слово, каждый жест. Но стоило им остаться вдвоем за закрытой дверью, и Ханна становилась той самой девушкой, которую Нина когда-то встретила в лесах, с легкой, уверенной походкой и прямыми, словно сбросившими с себя груз плечами. Теперь ровные белые зубки Ханны терзали нижнюю губу, и Нина поймала себя на том, что рассматривает ее, как произведение искусства.