Мои пусто́ты доплыли до берега и вылезли из воды – чтобы угодить прямиком в облако разъяренных пчел. Мы изо всех сил колошматили воздух, когда знакомый голос прокричал:
– Джейкоб? Это ты, что ли?
Хью сидел, привалившись спиной к опоре моста, весь потный, грязный, тяжело дыша… но живой.
– Хью! Ты вернулся!
Он вскочил и помчался к нам. Туча пчел расступилась перед ним и рассеялась.
– Мы так никуда и не ушли – не смогли найти выход. И что там я – ты вернулся! И Эмма! И Нур! Хвала птицам, вы целы…
Он встал как вкопанный на внешнем периметре моих пустот и слегка побледнел.
– Скажи, что ты их контролируешь, а? Как в прошлый раз, да?
– Полная безопасность, – заверил я.
Моя пусто́та важно выступила ему навстречу сквозь толпу других.
– Хью, да на тебя смотреть больно! – воскликнула Эмма. – Что здесь случилось?
– Щит пал, – сказал он. – Как только он исчез, мы толпой кинулись ко входу в петлю, потому что ожидали атаки. Думали, он пошлет пустот… а там эти великаны-твари. Американцы наслали на них бурю с молниями – много раз наскакивали, но все без толку. Их это не остановило. А потом Каул…
Его взгляд метнулся к лежавшему неподалеку странному: тот был серый, как смерть, и дышал прерывисто и хрипло…
– Мы в курсе, на что он способен, – мрачно кивнула Нур.
– Осталось придумать, как его убить, – заключил я. – Давай, забирайся.
Я заставил пусто́ту склонить перед ним колени. Он заколебался.
– Хью, давай уже лезь! – не выдержала Эмма.
– Ты уверен, что держишь их в узде? – усомнился он.
– Совершенно уверен.
– Ну, тогда у нас еще есть шанс, – Хью улыбнулся, холодно и сурово.
Он влез на плечи пусто́те. Та обернула его за талию языком и встала, а Хью распахнул рот и всосал облако пчел в глотку.
Дальше Хью показывал дорогу, хотя объяснения вряд ли требовались: судя по потемневшему от всякого мусора небу и грохоту в отдалении, битва сейчас бушевала в самом сердце Акра. Мы шли по следу разрушений – по извилистым переулкам, через лабиринтоподобные владения замкнутых в петле нормальных… через район, горевший с такой силой, что от дыма день превратился в ночь.
Я держал пусто́ту Хью поближе к нам с Нур, чтобы слышать его – мы перекрикивались на бегу.
– Где все имбрины? – спрашивал я.
– Дерутся! – отвечал он, крепко обнимая пусто́ту за шею, чтобы не упасть. – Большинство превратились в птиц и нападают с воздуха.
Наши вопли эхом отскакивали от близко стоящих стен.
– А Фиона? – спросила Эмма.
– Расставляет ловушки для великанов. Рядом с министерским зданием.
У меня слегка желудок упал в пятки – это пусто́ты огромным прыжком перемахнули через перевернутый фургон и скрылись за углом.