Когда Королевы Лета и Зимы выходили играть на одно и то же поле, шторма были неминуемы.
А потом мое сознание снова собралось воедино, и я снова погрузился в происходящее, дико озираясь вокруг, чтобы определить, что произошло.
В парке бушевала битва. Приближающаяся атака Зимней Леди и ее войск крученым мячом ударила по шатким рядам фоморов, сосредоточившись вокруг точки серебристо-белого света и массивных троллей.
Я слышал терзающие кличи Зимней Леди и ответные крики ее войск, когда их наступление глубоко врезалось во вражеский строй и превратилось в чистый хаос неистового рукопашного боя.
Кроме того, войска Молли жульничали: у них были пистолеты с автоматами, и они использовали их наряду с мечами и топорами с разрушительным эффектом. Хотя враг все еще превосходил их числом, атака Зимней Леди была потенциально смертельной, угрожая полностью расколоть ряды противника.
Король Корб со своей свитой колдунов и их телохранители отчаянно бросились наперерез этой угрозе, чтобы противопоставить свою колдовскую мощь Зимней Леди — и заманить ее наступление в ловушку с помощью превосходящей численности, если она увязнет и не сможет прорваться через их шеренги.
Огромная вращающаяся машина смерти, которой была Дикая Охота, все это время катилась по легиону фоморов с неистовым самозабвением, слишком безумная в своей жажде крови, чтобы заботиться о том, какие именно цели ей поражать, ужасающая абсолютной случайностью своего гибельного выбора.
А в десяти футах, отвернувшись от меня, стояла Летняя Королева Титания, лицом к лицу и глаза в глаза с Этниу, столь же высокая, как сама Титан. Летняя королева носила кожаные доспехи, все мерцающих оттенков зеленого, как солнечный свет, проходящий сквозь трепещущие листья в теплый весенний день. Ее серебристо-белые волосы были увиты цветами и плющом. Она была одна и без оружия — но легион фоморов, казалось, едва мог заставить себя хотя бы взглянуть на нее, не говоря уже о том, чтобы приблизиться.
Голос Титании звенел в ночи, как серебряный колокольчик.
— Умно с твоей стороны, Этниу, атаковать мою сестру в середине лета, когда она наиболее слаба. — Раскат грома добавил пунктуации в конец ее предложения. — Но было недальновидно предполагать, что она встретит тебя в одиночку.
В воздухе послышалось гудение, дрожащее ощущение тошнотворного ужаса, которое пулей пронзило меня, и неожиданно серебряно-серый восьминогий скакун из легенд, по имени Слейпнир, с грохотом обрушился с ночного неба, копытами вскопав холмики земли, чтобы остановить инерцию. Великий жеребец встал на дыбы, пиная раскаленный воздух всеми четырьмя передними копытами, и страшная тень на его спине подняла руку, в которой резко стиснула молнию.