Тудумтудумтудумтудумтудум.
Я послал в Копье свою волю, моя собственная сила хлынула вместе с Бобом, вливаясь в его сущность, точно так же, как моя воля могла бы наполнять круг, очерченный мелом или серебром.
Этниу пошатнулась, заслонив глаза, когда свет окружил ее, а затем она издала сдавленный звук и закричала в неприятии, когда круг сомкнулся вокруг нее.
Чародеи — стоящие на страже защитники мира. Во всяком случае, в лучшем своем состоянии. И если какая-то бессмертная тварь заявится сюда Откуда-то Еще, нам будет что сказать по этому поводу. Мы можем противопоставить им нашу волю. Возможно, мы и не победим, но с помощью правильного канала и круга силы мы сможем заставить их прекратить на нас нападать.
Круг замкнулся на Этниу, и вдруг я обнаружил, что нахожусь в противоборстве с уродливой волей Титана.
Это было ужасающее давление, сокрушительная агония всего тела, как будто я внезапно оказался на дне моря. И когда сила этого разума давила на мой, это было словно пытаться удержать вес приливной волны.
Но море уже пыталось смыть мой разум, и я знал секрет противостояния воле сверхъестественных существ. Я мог быть не больше, чем песчинка на берегу этого океана — но, как бы ни было тяжело, океан не мог уничтожить эту песчинку. Пока она была достаточно упрямой, чтобы держаться за другие. Пусть океан и может омывать песок и здесь и там, может биться и бушевать на нем, но когда ярость океана уйдет, и воды снова станут безмятежными, песок останется.
Поэтому я выдержал давление. Хотя мне казалось, что кто-то пытается выжать мой мозг через нос, я удерживал свою волю на Копье и на круге.
Рычащий гнев разъяренного, испуганного Титана заполнил мою голову. Буквально. Ее голос эхом отражался от стенок моего черепа, оглушительный, неотвратимый и очень, очень неприятный.
— Смертный, — ревела она. — Ты думаешь, твоя воля выстоит против моей?
— Очевидно, — проворчал я. — Именно поэтому ты находишься в круге, гений.
Я сделал медленный вдох и глубоким, гулким голосом возвестил: «Этниу, дочь Балора! Я заточаю тебя!»
Титан взвыла и яростно замотала головой, разбрызгивая повсюду частички слюны, слизи и еще чего похуже. Она затряслась, и внезапно ужасная сила обрушилась на круг.
Боб закричал в муках. Искорки начали разлетаться.
— Нет! — воспротивился я и послал свою волю в Копье, вдоль потока искр, все еще связанных с ним, как какое-то причудливое вращающееся лассо. Я напитал знакомого духа силой и волей, борясь с давлением Титана, связывая воедино его нематериальную субстанцию и не давая ей разорвать ее на части.