Это произвело эффект.
И вдруг я снова оказался на берегу озера Мичиган, замерзший и гораздо сильнее уставший, чем когда-либо, борясь против воли Этниу.
«Ты видишь, смертный?», прозвучал в моей голове голос Титана. «Слухач и его люди скрупулезно выслеживали эту цель. У них был план контрмер на каждого из вас здесь. И они приготовили нечто особенное специально для тебя и Зимней Леди. Все цели в одном месте были слишком лакомым куском.» Этниу сделала паузу и ее ментальный голос наполнился ядовитой сладостью. «Твое дитя мертво. Твой союзник и его семья мертвы. Они были уничтожены еще час назад.»
Мой желудок провалился вниз.
«Вот тот мир, который я несу вам, смертный.»
И затем она вновь послала мне свои мысли. Она показала мне мир, который так желала. Мир выжженных городов, дыма, слез и криков. В канавах текла не вода, а кровь. Столбы маслянистого черного дыма поднимались от алтарей, от храмов, от святилищ, украшенных черепами и покрытых жертвенной кровью.
«Вот что грядет. И ты ничего не сможешь сделать, чтобы этому помешать. Думаю, хорошо еще, что твоя дочь этого не увидит. Так же хорошо, что и ты не увидишь.»
И я почувствовал, как ее воля снова собирается, готовясь сокрушить мою.
Все было, как в тумане. Пустым.
Боб испустил бессловесный вой. Я ощущал, как моя власть над кругом слабеет. Я чувствовал, как Титан начинает вырываться из оков.
«Мэгги», думал я. «Мне очень жаль. Я должен был сделать больше. Я должен был быть там.»
— Дрезден! — заорал Марконе из воды. — У нас не будет другого шанса!
Воля Этниу начала разрывать мою на куски. Медленно. Почти чувственно. Я ощущал ее давление на мой разум. Давление изнутри. Она нашла мою боль и мой страх, она просочилась внутрь, пока я, сжав зубы, ухватился за Копье, чтобы не упасть.
... Тудумтудумтудумтудум...
Я не мог выбросить картину маленького изломанного тела моей дочери из своей головы.
Изуродованное лицо Этниу ощерилось в противной улыбке.
Я должен был сделать больше, принять лучшие меры для твоей защиты, а не просто оставить там с Мыш...
Моя голова резко поднялась.
Мгновение я смотрел на нее.
А затем мои зубы стиснулись в волчьей ухмылке.
— Эй, Бабблс, — сказал я. — Ты забыла про собаку.
Улыбку Этниу как ветром сдуло.
— Что?
— Собаку, — повторил я. — С ними был пес. Может быть твои ребята могли забрать его, а может и нет. Но быстро бы они не управились. И они могли добраться до моей дочери только через его труп. Вопрос: где же он? Ответ: с моей дочерью. Это единственное место, где он может находиться. Следовательно, ее там не было. Ее никогда там не было. По факту, никого из них там не было, поскольку отсутствие собаки было для меня сигналом от ответственного лица. Та девчушка, которую я знаю, должна была побывать там сегодня вечером. Боже, она действительно была занята.