— Нет, — ответил я внутреннему голосу. — Добиваться ответов, убивая направо и налево — это не так просто как кажется. Лучший способ выжить — придерживаться простых решений.
Я не пытался заморачиваться спорами о добре и зле. Эти концепции были за рамками понимания такой магической конструкции как Мантия.
Это если предположить, что я разговаривал с ней, а не, типа... С самим собой... Блин...
Я открыл глаза и поднял руки.
— Рудольф, чувак, сейчас не время...
— Заткнись! — заорал он. — Еще раз откроешь свое хлебало — и я выстрелю.
Я закрыл хлебало и приготовил щит. Дерьмо. Если этот идиот начнет пальбу, то придется рискнуть, поднять щит и убежать. Эти двое не смогут долго за мной гоняться. Блин, мне всего-то нужна секунда-другая, чтобы активировать защиту. Стоит отскочить от Рудольфа через дальнюю сторону велика. В темноте ему может потребоваться секунда или две, чтобы снова прицелиться, а у меня появится возможность поднять щит еще до того как он начнет стрелять.
Я услышал слабый шорох движения в тенях.
Посмотрев что творится за Рудольфом, я увидел в темноте через улицу светящиеся глаза. Одна, две, три, четыре пары глаз приближались сквозь ночь, сверкающие, рядом с землей, исчезающие в особенно темных местах.
Внезапно, со всех сторон в ночи раздался собачий рык.
Глаза Рудольфа стали расмером с блюдца. Он в панике отступил в сторону, мечась взглядом направо и налево.
— Что это было?
Я издал несколько бормочащих звуков, не открывая рта и не шевеля челюстью, немного покачивая руками, не опуская их.
— Масленка, — проскрипел я, изображая заржавевшего Железного Дровосека. — Масленка!
— Чтоб тебя, Дрезден! — заорал Рудольф. — Отвечай!!!
— Это волки, Руди. Лесные волки. Зашли типа на огонек. А еще они мои друзья.
Рычание стало громче. Уилл и Альфы уже давно были на улицах. Ребята знали, как здесь выживать, как сражаться, как побеждать и как стать, при желании, очень и очень страшными.
Слышали когда-нибудь гневный рык волчьей стаи? Звуки в принципе не расслабляющие.
— Видел, что волчья пасть может сделать с костью буйвола? — поинтересовался я. — Впечатляющее зрелище. В сравнении с этим, человеческие кости смахивают на кукурузные палочки.
Как обычно, стены отгораживающие разум Рудольфа от неприятной реальности были крепки.
— В центре Чикаго нет волков! — завопил он. — Это какой-то трюк!
— Технически ты прав, — сказал я. — Они оборотни. Но это никакой не трюк.
Рудольф издал звук, смахивающий на скрип несмазанных дверных петель.
— Иисус, Мария и Иосиф... Рудольф, что за хрень ты, гребанный идиот, творишь? — Простонал все еще лежащий на земле Брэдли.