Красная Шапка прищурился и обнажил зубы в ленивой улыбке.
— Осторожнее, малыш. Я предпочел бы не тратить на тебя пулю, когда впереди намечается гораздо более интересная игра.
— Я погляжу, как ты попытаешься! — фыркнул Тук, со звенящим жужжанием выписывая маленький круг и оставляя за собой след из светящихся пылинок, которые вырывались из него как облачко пыли из-под ног мультяшного персонажа.
Несмотря на то, что я внимательно наблюдал за происходящим, я смог заметить только мелькнувшую тень. И к тому времени, когда звон второй пары крыльев стал заметен, стройная фигура в черных доспехах фейри, почти такого же размера, как Тук, уже парила прямо позади Красной Шапки. Кончик её маленького черного копья касался кожи на его шее с изящной точностью. Пикси с копьём была женского пола, с бледной кожей и тёмными волосами, и переизбытком косметики вокруг её глаз.
— Подумай хорошенько, дылда, — пропищала она. — Пускай однажды я положу конец его жалкой жизни, пока моё заточение продолжается, я протяну руку помощи генерал-майору.
Глаза Красной Шапки скосились ему за спину. К тому времени, как они вернулись к Туку, пикси уже перестал валять дурака, и его копьё находилось на волоске от зрачка Красной Шапки.
— Лакуна обожает меня! — пронзительно выкрикнул Тук.
— Мы товарищи по оружию, — сказала Лакуна. — Я убью тебя позже.
— Это любовь! — настаивал Тук.
— Когда ты умрешь, — сказала Лакуна, — я заполучу твои зубы.
Тук засиял в широчайшей улыбке.
— Видишь? Она любит меня ради меня!
Красная Шапка набрал побольше воздуха в грудь и гаркнул:
— Бу-у!
Оба пикси метнулись прочь на дюжину футов, прежде чем звук затих у него на губах.
— Дрезден, — с лёгкой тоскою произнес Красная Шапка.
— Генерал-майор, — сказал я, — Лакуна, отбой. Сегодня он враг моего врага.
Тук ахнул и крепче вцепился копье.
— Удвоенный враг!
Лакуна сменила позицию, зависнув рядышком с Туком.
— Нет, идиот. Это значит, что сейчас он наш союзник.
Тук сжал копьё в вытянутых руках и, счастливо загудев, описал ещё один круг.
— Моя девушка такая умная!
— Я не твоя девушка, — угрюмо сказала Лакуна. — Я военнопленная.
— Гарри, я обязан сказать, — сменил тон Тук-Тук, понизив голос до театрального шепота, — это замороженная пицца. Что ты делаешь?
— Это символическая пицца, — сказал я в своё оправдание.
— Символическая пицца — отстой! — закричал Тук.
— Никакая пицца не пойдёт тебе на пользу, — настаивала Лакуна.
— Ребята! — вмешался я. — Пицца, вся пицца — в опасности!
Это привлекло их внимание.
Тук-тук в полнейшем ужасе крутанулся лицом в мою сторону.
— Что?!