Во второй раз он заговорил с ней через несколько дней, как будто нарочно проскользнув в очередь за ней.
– Опять то же самое? – спрашивает он, когда ей на тарелку кладут жареную картошку.
– Ага, – соглашается она. Опять то же самое.
Буфетчица спрашивает, что положить ему.
– Жареную картошку, пожалуйста, – говорит он, и, что бы он там ни задумал, ей хочется улыбнуться.
– Это потому, что ты вегетарианец? – интересуется она.
– Вообще-то, да. Ну, не совсем, конечно. Пытаюсь проверить на практике, как это. Знаешь, оказывается, не так уж много и требуется, чтобы быть вегетарианцем. – Он смотрит на лазанью, карри из курицы, рыбные котлеты и строит притворно печальную гримаску.
– Салат?
– Гм-м. – Он хмурится. – Да, наверное.
Она расплачивается, берет стаканчик для напитков и перекладывает в него картошку. Чувствует, что он идет за ней. И вот уже стоит прямо рядом с ней.
– Ничего, если сяду с тобой?
На мгновение она теряется, не зная, что сказать.
– Я собираюсь на улицу, – отвечает она.
– Да, я знаю. Видел раньше.
Он делает, как она, – высыпает картошку в стаканчик, но все кусочки не помещаются и некоторые падают.
– Можно с тобой?
Они смотрят друг на друга.
– Конечно. Идем.
Позже она спрашивает его, часто ли он заговаривает с незнакомками в очереди в столовой.
– Бывает, – отвечает он, – иногда. Если хочу подружиться. – Его глаза, как всегда, широко распахнуты, только теперь они темно-синие. – Когда незнакомка нравится мне.
Вот и поворот на «Рафаэль-Хаус», неприметный и без указателя. Проезд к клинике, покрытый хрустящим гравием. Он заканчивается у подножия холма на небольшом лесистом участке, у здания, похожего на три внушительных прямоугольника. Когда Кэсси приехала сюда в первый раз, ей понравилась местность: она надеялась, что лес и холм помогут Алану почувствовать себя как дома. Однако клиника мало чем напоминала дом: приземистое угловатое здание, гладкое и тусклое, покрашенное в горчичный цвет, с уродливым стеклянным портиком над раздвижной дверью.
Она сверилась с планшетом. Несмотря на бесконечную поездку в автобусе и подъем в гору, она каким-то образом оказалась на месте на десять минут раньше. Наверняка они разрешили бы ей подождать внутри. Но вместо того чтобы войти в вестибюль, она развернулась и пошла по дорожке, заворачивающей за угол здания, во внутренний двор клиники.
Жаль, что она так легко отыскала его. Хотелось, чтобы это было почти невозможно. Эгоистично, конечно, но для него было бы лучше. С тех пор, как она видела его в последний раз, прошло больше года, и, похоже, ничего не изменилось.