– Оружие почистить, зарядить, привести в боевую готовность! – скомандовал Алексей. – Это только начало, братцы, теперь они уже будут осторожнее наступать. Но и у нас ещё даже пушки в бой не вступили. Можно отдыхать, сегодня они вряд ли уже полезут.
– Жалко их, господин подпрапорщик, живые ведь люди, вона как стонут, – кивнул со стены в темноту молодой солдат.
– Жалко, Гордейка, а что сделаешь-то? – вздохнул унтер. – Залечить мы их всё одно не смогём, а лазить по камням ночью нам тоже никак не можно. Там среди турок тоже ведь всяких ухорезов хватает, похлеще наших пластунов некоторые будут. Вот затаится десяток горных албанцев среди камней, так ты и глазом не успеешь моргнуть, как они кому-нить из тех милосердных враз горло перережут, а кому и аркан на шею да к паше его на страшную пытку уволокут. Вона как нашего Афоню сипахи пластами резали. Любят они такое. Правильно капитан сказал: из крепости никому ни ногой, ни на какие посулы и на хитрость басурманскую не поддаваться! Коли захотят забрать своих раненых, так и мы, чай, противиться не станем. А ну-ка, Гордейка, давай факел мне, кину его к дороге, а ты в оба гляди, никто там не крадётся в ночи?
– Ваше благородие, гренад у нас всего сто шестьдесят пять, из них девять с приспособами для дальнего броска, пять для поджога и столько же дымовых. Патрон покамест достаточно, но я распорядился их ещё с запасом накрутить, да и пули нужно к ним отлить, – докладывал ротный интендант. – Провианта у нас достаточно, правда, вот мясная убоина с подвального ледника уже через пару дней закончится, и тогда придётся переходить на крупу да сухое мясо.
– Не страшно! Бывало и похуже, солонину вон ту же вспомните, – усмехнулся Егоров. – А вот патроны да, они лишними никогда не бывают, скоро турки сильно обозлятся и гораздо решительней наседать начнут, мы же им единственный связующий их с северными армиями прямой путь здесь перекрыли. Очень скоро они будут отчаянно к нам лезть. Много боеприпасов тогда разом уйдёт. Свинца и пороха здесь в арсенале достаточно, а вот патронной бумаги у нас всего ничего. Будем, как в старину, ружейными мерками в стволы порох сыпать. Курт, сколько у нас фугасов всего?
– Четыре большой фитильный, один большой тёрочный и четыре малый, – доложился Курт, и, увидев расстроенное лицо командира, развёл руками: – Сколько всего быть этот редкий ингредиент, столько всего тот фугас и сделать, ваший благородий.
– Да это понятно, я ведь вам не в упрёк, – вздохнул Алексей. – Ладно, будем воевать тем, что у нас есть.
В течение следующего дня турки предприняли четыре атаки. Одна из них даже была организована с северной стороны. Больших трудностей в отражении их не возникло. Пехотинцы были уже пуганые, шли россыпью, палили вовсю из своих ружей и, не доходя ста, ста пятидесяти шагов, откатывались обратно. У егерей два человека получили ранение. Одному выбитое пулей каменное крошево просекло глаз, а второй поймал пулю в плечо.