Егеря хоронили своих солдат в том укромном ущелье, где они неделю назад ночевали перед штурмом крепости. Большой сколоченный крест встал над братской могилой с начертанными на нём именами погибших.
Следующая ночь прошла спокойно.
– Можа, и не полезут, зубы-то себе обломавши? – гадал Кудряш, перезаряжая очередное турецкое ружьё. – Сказывал же их гхенерал в белом тюрбане, что до вчерашнего вечера только у них с нами тут перемирие, а уже утро вон нового дня сереет. Ночью энти-то и не шовелились даже, а мы их тут, выходит, что зазряшно все прождали. Всю ночку вон ведь как бодрились да факелы на стенах жгли.
– И ничего не зряшно, чего ты мелешь, балабол, – фыркнул Афоня, засыпая мерку пороха в ствол карамультука. – Вон сколько на турчанских ружьях пороху заменили. Теперяча и осечки бояться ужо не нужно будет! На вот, сухарь пока погрызи, можа, полегчевее тебе станет?
– Благодарствую. Свой есть! – буркнул Кудряш и полез в карман.
Бум! Бум! – бухнуло вдали, и в сером рассветном воздухе прошелестели два ядра. Одно из них пролетело мимо крепости, а второе ударило в стену.
– Тревога! – Егеря спешно занимали свои места.
– Ну с…ки! Всё-таки подтянули они на перевал орудия, сдержал Юсуф своё слово! – зло выругался Алексей. – Курт, до цели пять с половиной, шесть сотен шагов, постарайтесь там орудийную прислугу угомонить!
Главный оружейник пристально вглядывался вдаль.
– Далеко, господин капитан, на самый предел боя штуцер. Только два итальянский до орудий достать и наша большая винтовальная пищаль. Сейчас солнце совсем встать, и мы начнём стрелять в цель.
Бум! Бум! – ещё два ядра ударили в стену. Бум! – раздался третий выстрел. К первым двум пушкам присоединилась ещё одна, и её снаряд прошёл выше башни.
Понятно, топчу тоже было неудобно вести огонь при плохой видимости, но у них-то цель была огромной в отличие от егерей. Знай себе лупи, выполняя приказ паши.
– Всем укрыться и не высовываться! Пушки со стены в ниши пока закатите, вдруг сдуру и по ним попадут, – скомандовал Алексей, сам заскакивая в башню.
Бум, бум, бум, – ядра с гулом ударяли по крепости.
Наконец с башни хлопнул выстрел, за ним второй, третий. Пушки немного помолчали, а затем опять начали бить.
Хлоп, хлоп, хлоп, – щёлкнули ещё три выстрела штуцеров.
Теперь пушки замолчали надолго, и над перевалом опять повисла тягучая, тревожная тишина. Алексей выскочил из своей башни и перебежал по парапету в соседнюю. По каменной винтовой лестницы он поднялся наверх, и вот он уже стоит на самой её крыше. Два лучших стрелка роты Велько и Григорий, уперев стволы о каменные зубцы, всматривались через прицелы штуцеров вдаль, а Курт в это время с натугой вколачивал «долгую» пулю в нарезы ствола «весла».