Пока сотрудник службы безопасности возился с телефонами, Алла продолжила разговор.
– Скажите, где вы были в ночь убийства?
– Это мы уже обсуждали, – напомнила Александра. – Спали. Это наше основное времяпровождение по ночам, традиционное, я бы сказала, если обстоятельства не склоняют к иному.
– Кто-нибудь может это подтвердить? Вы ведь понимаете, что не можете служить алиби друг для друга.
– Можем, вообще-то, – возразил Ян. – Но дело даже не в этом. Не мы должны доказывать, что невиновны, вы должны доказывать, что виноваты мы. Чувствуете разницу? Алла, простите, но вы позволите один нескромный вопрос?
– Давайте, – сдержанно улыбнулась Золоторева.
– Вам больше делать нечего?
Она определенно ждала каких-то обвинений, но уж точно не такого. Теперь Алла смотрела на них растерянно, не зная, то ли смеяться, то ли возмущаться. Наконец память услужливо подсказала ей один из вопросов-джокеров, уместных в любой ситуации:
– В смысле?
– Вы лезете не в свое дело, – миролюбиво пояснил Ян. – Вам это неприятно и даже не интересно. Я понимаю, что смерть Куплака серьезно подпортила тут атмосферу и вы не можете просто швырнуть его за борт и сделать вид, что ничего не было. Но лично-то зачем этим заниматься?
– Потому что я прекрасно понимаю, насколько деликатна просьба отдать на осмотр мобильный. Я хочу, чтобы исходила она от кого-то уполномоченного…
– Не поэтому, – покачала головой Александра.
– Ну, знаете ли! Вы что, мысли мои читаете?!
И снова Алла реагировала куда эмоциональней, чем следовало бы. Похоже, Ян угадал верно: у нее была особая причина переполошиться из-за смерти Куплака.
Его сестра думала о том же:
– Нет, только базовые реакции. А они говорят, что вы нервничаете и даже напуганы. Для того, чтобы забрать у кого-то телефон, хватило бы и начальника охраны вначале и корзинки с фруктами в качестве извинения в конце. Но вместо корзинки здесь вы. Что происходит?
– Мы из полиции, – напомнил Ян. – Это нужно учитывать, даже если вы в чем-то нас подозреваете.
Алла продолжила наблюдать за ними, нервно постукивая пальцами по столу. Взгляд у нее был почти отчаянный, словно она надеялась, что прямо сейчас близнецы объявят эту ситуацию розыгрышем, Лев Куплак окажется жив, и ей не придется ни о чем беспокоиться.
Однако Куплак оставался в морге, и она вынуждена была снова заговорить с ними:
– У меня есть основания предполагать, что меня хотят убить. Такие основания были у меня с самого начала, до этого круиза. И вот рядом со мной умирает человек… Я не говорю, что одно связано с другим. Но я должна убедиться, что не связано.