Еще в Звездном мне довелось посмотреть документальный фильм снятый правозащитниками. Одной из знаменитых пыток Гуантанамо была полная изоляция. Задержанного помещали в камеру, где он не видел ни соседей, ни надзирателей. Его кормили, чтобы не умер с голода, но на протяжении долгого времени с ним никто не разговаривал. Спустя какое-то время задержанного доставляли в комнату, где находился молчаливый следователь, но шла видеозапись. Впервые за долгое время увидев живого человека, некоторые подозреваемые сами начинали говорить обо всем, зачастую беря на себя любые обвинения лишь бы снова не испытать одиночество.
Тогда, при просмотре этого фильма, я не мог поверить, что матёрые террористы начинали сами говорить, боясь повторной изоляции. Проведя сутки (небо над головой начало светлеть) я сам был готов на что угодно, лишь бы не видеть сырых молчаливых стен своей ямы.
— Гуантанамо, — прошептал я, прислонившись лбом к влажной холодной земляной стене, — вот как ты ломаешь людей.
* * *
Начало атаки на хижину, где спал Макс и на стоявший на рейде корабль получилось практически синхронным. После второго крика совы Мендоса еще раз предупредил Умра и его «бешенных», что хижину нельзя атаковать. Указание «сванга» было законом, и «бешенные» понимали, что за нарушение их жестоко накажут. Находясь в пятидесяти метрах от хижины, они видели, что всего трое часовых на ногах: двое охраняли хижину, еще один сидел у потухшего огня, охраняя сон спящих рядом людей.
Количество врагов Умр видел еще днем, когда, смешавшись среди зевак внимательно осматривал тех, кого предстояло убить. На его взгляд, это были обычные воины, «бешенные» должны успеть разобраться с ними, прежде чем они проснутся. С третьим криком совы его воины, хорошо владевшие луком, выпустили по несколько стрел в каждого часового. Воины у хижины погибли мгновенно, сидевший у костра вскочил, хотя был утыкан стрелами. Он успел что-то прохрипеть, и спящие начали подниматься.
Бешенные обрушились на врага превосходящими силами, застав половину Русов еще в горизонтальном положении. Умр не мог поверить, что один за другим его воины падали, но и враг нес потери, со стороны поселения бежали воины Урха оставленные для удара в спину. Оказавшись меж двух огней, неприятель не дрогнул и продолжал драться с отчаянной яростью, не произнося ни слова. Стонали и кричали его воины, враг умирал молча, сражаясь из последних сил. Умру впервые стало страшно: если застигнутые врасплох, эти враги сражались так яростно, что бы случилось, сойдись они в схватке в полной готовности?