Еще трое дикарей встретили нас у входа в дом: меня передали этой группе и, освещая факелом дорогу, старший группы шагнул за порог. Навстречу попались две испуганные дикарки, метнувшиеся в комнату по левой стороне. Как и раньше меня привели в дальнюю комнату справа, где развалившись на шкуре лежал человек. Дикарь прошел в комнату, и я увидел бледного Картера с налитыми кровью зрачками.
— Император почтил нас своим вниманием, правила хорошего тона требует от нас почтительности. Не так ли, Пабло? — только сейчас заметил второго американца, сидевшего на обрубке бревна в дальнем углу комнаты.
— Так, — вяло отозвался Пабло, — но в голосе не слышалось радости или сарказма.
— Ну что, придумал, как обезопасить свою родню и удалиться на покой? — Картер попробовал подняться на локоть, но снова завалился на шкуру. Мне показалось, что он пьян, но запаха спиртного я не чувствовал. Обдолбался, — мелькнула мысль, заставившая меня напрячься. Мне приходилось видеть наркоманов, эти люди теряли связь с реальностью, живя в вымышленном мире. Скорее всего, именно поэтому Картером завладела навязчивая мысль получить мой город и земли.
— Я думаю, послезавтра смогу рассказать полный план, — как можно нейтральнее произнес я в ответ на выпад американца. В таком состоянии его лучше не злить: в глаза мне бросилась лежавшая на шкуре американская автоматическая винтовка.
— Дадим ему время, Пабло?
— Можно дать, — снова немногословно ответил второй американец, но Картер взорвался на эти слова:
— Ты ему сочувствуешь, считаешь, что поступаю неправильно! Ты бы предпочел дружбу с русским, Пабло, я знаю. Ты не стал американцем, хотя и родился там. Грязный мексикашка, вот ты кто!
Сделав усилие, Картер сел, а потом встал, уперевшись руками в пол. Нависнув передо мной с помутневшим взглядом, он выдохнул мне прямо в лицо:
— Последний шанс, времени больше нет. Ты сейчас пишешь отречение, а завтра утром мы плывем в твой город, где твои люди принесут мне клятву верности.
Бля… это конченный нарик, — пронеслось в голове. Какое отречение, какая клятва верности? Да его на британский флаг порвут, как только увидят. Я не смог удержаться, рассмеявшись помимо воли. Я заметил, как блеснули зрачки удивленного Картера, но остановиться не мог. Картер внезапно обрел устойчивость: нагнувшись, он схватил винтовку и, щелкнув затвором, направил мне в лицо. Черный зрачок дула находился в полуметре от меня.
«Вот и все», — мелькнуло в голове, когда я увидел, как гримаса искажает лицо американца. Боковым зрением заметил тень, и что-то с глухим звуком обрушилось на голову Картера. Не успел американец осесть на землю, как Пабло по самую кисть погрузил руку с ножом в живот дикаря, державшего факел. Если Картер упал беззвучно, то дикарь успел заорать, прежде чем испустить дух. Пабло метнулся ко мне и рывком перерезал веревки: