Но эти пятна не были однородными – то и дело в них мелькали едва различимые, но всё-таки существующие материальные черты.
– О господи, – прошептал Гоша.
С застывшим от ужаса лицом он мог только наблюдать, как чёрное существо нырнуло в лес. Но только ничего и никого белого на том месте уже не наблюдалось.
Одна пустота.
Помещение будто погрузилось во мрак и отдалилось от него куда-то очень далеко. Всё происходящее рядом, и люди, что находились возле него, казались ему нереальными. Словно оглушённый, Гоша, едва соображая, что делает, поднялся и бросился бежать к единственному на всём свете месту, где ему необходимо было быть, и как можно скорее. Он едва замечал, как Юра вроде окликнул его, и вроде все почему-то побежали за ним, причём Юра продолжал что-то кому-то и куда-то кричать. Ни эти помехи, ни холод раннего утра, что подкарауливал на улице и тут же обступил его, не могли сбить его с цели. Слыша только гулкий стук собственного сердца, он из последних сил продолжал добираться до места, которое раскалённым клеймом глубоко и чётко запечатлелось у него в голове.
Вокруг уже почти рассвело, и он ясно видел впереди полосу леса. Скоро он будет на месте. Несмотря на то, что шок, боль и ужас готовы были захлестнуть его с головой, он ориентировался до удивления правильно и понимал, где должна находиться эта роковая точка отсчета. Иначе он не мог. И он был уверен, что узнает место, что жуткой сюрреалистичной панорамой стояло у него перед глазами – место, где неизвестный ублюдок в чёрном уволок Ксюшу в лес.
Подбежав к краю леса, он сразу узнал то место. Добравшись до него, Гоша резко остановился, словно перед ним вдруг из ниоткуда возникла стена, и начал судорожно оглядываться по сторонам. Паника волной поднималась в нем и била по голове, сжимая в ледяных объятиях.
Как и логично было предполагать, здесь никого не было. Не осталось и следов от недавней борьбы его жены с чудовищем, вышедшим из леса.
Не осталось?
Он посмотрел вниз, на асфальт, на слепяще-белое, и, судя по этому, недавно покрашенное бордюрное ограждение. Присмотревшись к одному месту на нем поближе, он нахмурился: там виднелось небольшое темное пятно. И тут, переведя взгляд немного дальше вправо, Гоша увидел этот предмет. Сейчас, в стальном белом свете наступившего утра, он различался абсолютно и безошибочно чётко.
Внутри у него снова всё перевернулось и застыло.
Подойдя к нему ближе, он, так до конца и не осознавая всё происходящее всерьёз, опустился рядом с ним прямо на колени и поднял вещь.
Это были ключи. С маленьким брелком в виде важного серого полосатого кота, с розовым бантиком вокруг шеи. В нем он без труда узнал аксессуар, обладающий для Ксюши своей историей и личной значимостью – данное украшение, купленное за копейки в одном из газетных ларьков давным-давно, ей, ещё первокласснице, подарила мать. Сколько Гоша знал Ксюшу – она всегда ходила с ним. И это же стало главным фактором, из-за которого у жены сформировался навязчивый (как он иногда считал) страх потери ключей. Но разумное, с его точки зрения, предложение не носить тогда повсюду столь дорогую ей вещь, чтобы не подвергать постоянному риску и её, и нервы её обладательницы, Ксю тогда категорически отвергла.