– Вы пришли в управление НКГБ, Николай Петрович?
– Никогда бы не пришел, но обстоятельства заставили.
– И вы пришли ко мне?
– К вам, товарищ Нольман. Я же у вас в кабинете.
– Это понятно, но что привело вас, Николай Петрович?
– Вы кажетесь мне человеком умным. А к моему молодому приятелю Максимову обратиться не могу.
– Он не кажется вам умным? – не удержался от шутки Нольман.
– Нет, – спокойно ответил старик. – Он слишком высокую должность занимает в вашем управлении. Может побояться услышать то, что я имею сказать.
– Прошу вас садиться, Николай Петрович.
– Благодарю.
– Я готов вас выслушать. Может, желаете чаю?
– Нет. Ничего не нужно. У меня важное дело касаемое вашего харьковского профессора.
– Пильчикова?
– Его самого, – ответил Губарев. – Я потом много думал, после нашего с вами разговора на квартире Максимова. Помните тот наш разговор?
– Как не помнить, Николай Петрович. Задали вы нам задачку тогда.
– Так я ныне вам ответ на неё и принес.
– Ответ? Это сильно сказано, Николай Петрович. Вы ничего не перепутали?
– Я еще в своем уме, молодой человек. Хоть и стар. Вам не нужно напоминать, кем я был при царе?
– Нет, Николай Петрович. У меня хорошая память. Вы вели дело о смерти Профессора Пильчикова.
– Не совсем дело о смерти. Но дело касаемое архива профессора Пильчикова. Сам-то профессор отдал богу душу в 1908 году. А я занимался делом по долгу службы в 1911 году.
– Но вы тогда сказали, Николай Петрович, что больше ничего не знаете по делу Пильчикова.
– И я сказал вам правду, Иван Артурович. Но неделю назад я, свершено случайно встретил на улицах Москвы старого знакомого.
– Вот как?
– Такого же старика как и я, товарищ Нольман. Я его едва узнал.
– Давно не виделись?
– Не то слово, Иван Артурович. Это такое «давно» что для вас целая вечность! Ныне это глубокий старик, вроде меня самого. Я видал его в последний раз в Петербурге году этак в 1916-ом или 1917-ом. И вот он в Москве.
– И что?
– А то, что он также служил в контрразведке русской армии, как и я. Был тогда в чине капитана. Я не стану называть вам его фамилии. Не хочу подставлять старика.
– Подставлять? Я не понял вас, Николай Петрович.
– А чего ту понимать, молодой человек? Старик-то живет по другим именем в РСФСР. Старую фамилию пришлось сменить. Это я, старый дурак, так и остался Губаревым. За то и отдал часть жизни местам не слишком приятным. А вот мой приятель оказался умнее.
– И вы пришли сообщить, что этот человек живет не под своим именем?
– Нет. За кого вы меня принимаете, Иван Артурович. Я не доносчик.
– Простите меня великодушно, Николай Петрович. Я вас неправильно понял. Но сюда иногда приходят именно за этим. Простите еще раз.