– Итак, я продолжу с вашего позволения. Этот мой старинный знакомый, кое-что знает про то, что вы ищете сейчас!
– Этот ваш старинный приятель знает что-то про Пильчикова?
– Не совсем про Пильчикова, но про его архив.
– Харьковский архив Пильчикова? И вы пришли с этим, Николай Петрович? Так я готов вас расцеловать за это!
– Не стоит. Я и так вам помогу. Значит, я приютил у себя старого знакомого. Живу-то я один. Чего человеку не помочь коли есть такая возможность? В Москве-то старику приходилось туго. Он ведь эвакуированный из Ленинграда. Успел уехать до того как немцы замкнули кольцо.
– И что же важного он вам сказал, Николай Петрович?
– Много чего. Нам старикам только и остается, что вспоминать прошлое. Это вы молодые живёте делом. А мы только воспоминаниями о деле. Так вот-с, вспомнил я о своем деле по агентам Рунсдорфа в Харькове в 1911 году! Про тех самых, которых тогда не поймал. Упомянул и про архив Пильчикова. А приятель мой и говорит мне, что де не было у профессора никакого личного архива. Каково?
– И что это значит? – спросил Нольман.
– Сказал мой приятель, что работы Пильчикова были опубликованы и никаких тайных разработок профессор не имел! И потому никакого тайного или секретного архива он не оставил! Это важно?
– Это весьма важно, Николай Петрович. Я даже не могу вам сказать как это важно! Но откуда ваш приятель это знает?
– А он сам был автором дезинформации про этот самый пресловутый архив.
– Сам?!
– Дело в том, что он, после того как профессор был убит австрийскими агентами, решил продолжить игру. И дабы заставить барона Рунсдорфа из Австро-Венгерского генштаба принять игру – придумал архив Пильчикова. Скажу вам больше, он со своими коллегами даже изготовили фальшивый архив!
– И чем все закончилось? – спросил Нольман.
– А ничем.
– Как же так?
– Это дело еще не закончилось, Иван Артурович. И закончить его предстоит вам!
– Пусть так, но я спрошу по-другому, чем закончилось дело у вашего приятеля?
Старик ответил:
– Сами знаете, что произошло в 1917 году, Иван Артурович. Управление контрразведки было распущено. Многие дела сгорели после февральского переворота. Ох, простите, Февральской революции. А затем Гражданская война. Затем революции в Германии и Австро-Венгрии. Всем было уже не до архива Пильчикова. Все про это позабыли.
– Оказалось не все.
– Верно, Иван Артурович. Старый барон Рунсдорф помер, а молодой нашел в папашиных бумагах упоминание про этот архив. И теперь в ваши руки я передал эту вот информацию. Немцы не знают что архив фальшивый. А вот вы теперь знаете.