— Прости меня, — прошептал мне на ухо Олег. — Я знаю, что не должен был просто так тебя отпускать. Я был уверен, что смогу поговорить с тобой после того, как разберусь с этими двумя, но ты очень быстро уехала, — его голос обжигал мою кожу. — И не брала трубку…
Конечно. Я была занята тем, что собирала: вещи в чемодан, маму к перелету, себя по кусочкам.
— Знаешь, — выдохнула я, — это было бы очень хорошим оправданием, если только забыть о том факте, что мы не виделись полтора месяца. Ты как будто. Оставил место для статуэтки, но не сказать, что она особо тебе нужна.
— Это не так.
Я не поверила, но всё-таки рискнула обернуться и посмотреть Олегу в глаза. Казалось, он сам верил в то, о чем говорил.
Жаль только, это было всё равно не слишком убедительно.
— Послушай, — прошептал он, ступая ко мне ближе. — Мы же можем всё исправить.
— Не можем.
— Стася, — он взял меня за руки. — Ты носишь моего ребенка.
— Это мой ребенок, а не твой, — отрезала я. — Можешь забыть о том, что ты участвовал в его зачатии.
— Значит, ты больше не будешь отрицать.
— Нет, — холодно произнесла я. — Я не буду отрицать, что биологически ты его отец. У меня нет других кандидатов. Но пока ты был так увлечен тем, что мстил своей бывшей жене и моему папеньке, я была занята несколько другими вещами. И у меня, знаешь ли, сместились приоритеты. Так что я не намерена вновь переворачивать свою жизнь с ног до головы. И не особенно хочу видеть в ней тебя, если честно.
Олег помрачнел.
— Это место, — продолжила я, — больше похоже на могильник. Я не понимаю, зачем было делать всё это, чтобы поселиться в музее, где всё будет напоминать тебе о ней.
— Здесь жила не только она, — прошипел Олег. — Я не тронул твою комнату, а не её, если ты не заметила.
— У меня нет желания проверять, — вскинула голову я. — Может быть, ты и считаешь меня наивной дурочкой, которая способна повестись на любую ерунду, которую ей расскажут, но, к сожалению или к счастью, это совсем не так.
— Я знаю, что поступил неправильно, — произнес он, — и что должен был связаться с тобой. Настоять на своём.
— Так чего ж не сделал?
— Прости.
Он подступил ко мне ещё ближе, напрочь уничтожая ту так старательно выстроенную дистанцию. Я нахмурилась и взглянула на него, как будто на сумасшедшего. В самом деле верит, что одного "прости" будет достаточно? Я что, настолько наивная дура? Так ведь вроде бы не похожа…
— Мы ведь можем начать всё сначала, — выдохнул он, обнимая меня за талию и склоняясь ближе. — Нас теперь объединяет ребенок. Мы не сделали ничего катастрофического друг для друга. Всё ещё можно повернуть так, как нам с тобой захочется, Стася. И мы будем счастливы вместе.