23 декабря
Несколько дней тому назад немцы без ведома отдела здравоохранения управы вывезли всех душевнобольных из психиатрической больницы (Сабурова дача). Больные увезены неизвестно куда. Опасаются, что немцы расстреляли всех душевнобольных, среди которых было немало выздоравливающих. Особенно трагична судьба знакомой мне семьи инженера Петрова. Этот последний изредка страдал припадками психического заболевания. Последние годы до прихода немцев в Харьков он находился в нормальном состоянии. Недавно он возвратился домой несколько позже установленного времени. Его остановил немецкий патруль. С него сняли пальто, а затем отпустили домой. Это событие произвело на Петрова такое сильное впечатление, что у него начался очередной приступ. Его жена отправила его в психиатрическую лечебницу. Там Петров начал быстро поправляться. Последние его письма свидетельствовали о том, что приступ прошел. Его жена уже намеревалась забрать его домой. И вдруг Петров исчез с прочими больными психиатрической лечебницы. Сегодня моя жена видела сына Петрова, мальчика лет 17. Он сидел и ждал, когда его примет заведующий отделом здравоохранения управы. Мальчик очень, худой, бледный, видимо сильно волновался; его глаза выражали ужас… бедные люди!
Несколько дней тому назад было объявлено, что жители города, не имеющие службы или постоянной работы, будут эвакуированы из города в принудительном порядке. Сейчас это постановление отменено. Очевидно, немцы придумали иные способы «разгрузки» голодающего города или – что вернее – предоставили людям умирать от голода. Недавно распространились слухи о том, что немцы будут снабжать город хлебом. Но пока эти слухи не оправдались. По-прежнему нет воды, нет света и нет хлеба. Немцы умудряются освещать свои комнаты электричеством, но русским света не дают.
25 декабря
Вчера я зашел в кино и впервые видел один немецкий фильм, названный «Галло, Жанин». Свет потух во время представления, и я не стал дожидаться окончания кинокартины. Я вышел из зрительного зала с чувством облегчения. Нелепый фильм! Та часть его, которую я видел, производит жалкое впечатление. Это большая дребедень. По сравнению с советскими фильмами, обычно столь содержательными, эта картина оставляет впечатление чего-то никчемного и никому не нужного и надуманного…
Наши продовольственные запасы почти все вышли. Осталось лишь несколько килограммов ячменного зерна, которым мы пользоваться не умеем, так как плюшки, которые мы печем из этой муки, оказываются несъедобными. Остались еще 5 или 6 килограмм пшеничного зерна, из которого мы ежедневно 2 раза в день варим кашу, и несколько бураков. Скоро мы будем питаться одними надеждами. Отеки на теле у меня все увеличиваются, а главное, у меня начинает появляться полное безразличие ко всему, что бывает обычно предвестником смерти от голода.