№ 4. Простой малый. Из 12-ти месяцев в году он 7–8 лежит в больнице, 2–3 ищет место, а 1–2 месяца служит дворником или швейцаром. Он перенес все болезни, какие существуют в Петербурге: натуральную оспу, тиф, воспаление лёгких и т. д. Организм замечательно чуткий ко всякому заболеванию и замечательно выносливый. Не успеет найти место, послужить, заработать 10–15 рублей, его отправляют в больницу. Вышел с больницы — поиски места. Ему не более 25 лет, он холост, крестьянин Олонецкой губернии.
— Тебе климат здешний не ко двору, ты на родину уехал бы!
— А что же я так делать там буду? У меня там ни кола ни двора.
— Так ведь помрёшь здесь…
— Воля Божья.
И он, завернувшись в свои лохмотья, покорный робко побрел на ночлег в Таиров[31] переулок к земляку.
11
В числе бродяжек, которых я встречал во время своего странствования, попадалось немало женщин и детей. Если «щемит» душу вид несчастных бродяжек-мужчин, то положительно слезу прошибёт положение таких женщин и ребятишек — созданий слабых, лишённых сил, средств и способностей помочь себе! Если мужчина оказывается в положении безысходном, беспомощном, то что сказать про ребёнка 10–11 лет, живущего при бродяжки дяде, тётке или куме? Хорошо, если ребёнок только страдает, а то его страдания эксплуатируются порочными взрослыми.
Вот на какой репетиции я присутствовал в трущобах постоялого двора Лиговки. Пьяная с утра женщина лет 50-ти с опухшей физиономией и плохо прикрытой лохмотьями наготой, трепала девочку лет 8-ми. Она била её по лицу, рвала волосы, заставляя ребёнка плакать. Девочка заливалась слезами.
— Вот так, вот так, ну, хорошо…
— Тётенька, милая, мне больно, довольно…
— Несколько затрещин по лицу были ответом.
— Говори… (ругань) …за мной: «барин добрый я потеряла…»
Девочка, захлебываясь слезами, повторяла.
— Что ты потеряла?
— Ничего, тётенька…
Несколько новых затрещин.
— Говори: рупь потеряла, барин добрый; мама умирает, послала за лекарством, а я потеряла.
Девочка, сбиваясь и путаясь, повторяла несколько раз тираду и за каждую ошибку женщина трепал её за волосы или била по лицу. Я пробовал было вмешаться и прекратить эту сцену, но по моему адресу посыпались отборная словесность. Но что же это за репетиция? Из расспросов окружающих я узнал, что женщина это нашла где-то девочку и приучает её теперь к нищенству. В былые времена, чтобы вызвать сострадание прохожих, детей прямо калечили, но способ этот устарел и не практикуется, тем более что за такие художества могут, если откроется, сослать в каторгу. Прогресс, конечно, коснулся и нищенства. Теперь из нищих детей вырабатывают комедиантов, которые должны разыгрывать на панели драмы с водевильной подкладкой. Эта девочка, кончив обучение, которое я видел, будет поставлена на бойкой улице и должна рыдать, ползая по панели. Прохожие обратят на неё внимание, будут спрашивать, что с ней, она ответит заученную фразу об умирающей матери, лекарстве и потерянном рубле. Женщина-учительница спрячется по соседству для наблюдений за девочкой, и если у последней иссохнут слёзы или она плохо будет стараться, то несколько хороших затрещин придадут ребёнку требуемого куража и «жизни». Если добрый барин сжалится и даст монету, женщина сейчас же отберет «выручку» и скроется на время в соседнем кабаке. Подобные комедии имеют много разновидностей: детей учат прикидываться больными, выпрашивать на билет конки или железной дороги, рассказывать басни об умирающих близких и т. п. Некоторые ученики делают такие успехи, что быстро превращаются в карманных воров, а при случае и грабителей. За последнее время развелось много таких учителей и учительниц, и зло пустило уже корни.