По негласному зову командора район исследований был окружен его верными спрутами. Академик не уставал удивляться необъяснимой власти предводителя авантюристов над этими животными. При таком их количестве исследователи, наверное, даже могли не бояться и появления на поверхности ЭлЩитов или других неизведанных океанских чудищ.
Кроме многочисленной охраны, в состав экспедиции вошли сам Аугенталлер, его верный помощник Стоматолог, а также Принц, Кассиус Галлосиус, Литвиненко, Долгополова, Накамура и два личных охранника Алексиуса Амвросиуса. Всех их нарядили в гелиевые скафандры последней модели, снабдили подводными автоматами (имперские гвардейцы прихватили что-то и из своих запасов) и обязали каждого пристегнуться тросами, что, в свете случившегося с Михаилом, было явно не лишним.
Первыми, естественно, под воду спустились вооруженные люди Аугенталлера (пираты, как их про себя называл Литвиненко). Они оцепили периметр и дали сигнал к спуску остальным. Связь пока работала нормально, что не могло не радовать.
Подводный мир встретил их тишиной. Не было видно никаких хищников. Только безмятежные обычные рыбешки, совершенно не боясь грозных спрутов, веселыми косяками носились по округе. Другая живность разбежалась кто куда и попряталась в своих укромных логовах. Обычное спокойствие океанских глубин стало еще более обманчиво умиротворенным.
Литвиненко, Накамура и Долгополова старались держаться вместе. Михаил и Екатерина вели себя официально, ничем не выдавая свою любовную страсть. Княжна уверенно передвигалась по подводному миру. Сказывались многочисленные самостоятельные погружения. Хотя она и говорила некогда командору обратное, экстремальных погружений молодая женщина явно не чуралась. Принца окружали Кассиус Галлосиус и два императорских гвардейца из его личной гвардии, которые не отступали от Его Высочества ни на шаг.
Подойдя к зданию университета, Аугенталлер по общей связи повторил задачу всем держаться вместе и не расходиться. И при обнаружении чего-то странного или необычного оповещать остальных.
Неожиданности начались сразу после его обращения. Из ничего возникли смутные силуэты, которые окружили замерших в главном вестибюле университета оторопевших путешественников. В них Литвиненко сразу узнал своих старых знакомых и их сородичей. Остальные же, несомненно, видели их впервые, за исключением, пожалуй, Накамуры. Доктор выглядел не таким ошеломленным, как другие члены группы. Литвиненко подумал, что Хидетоси не зря не высказывал особого беспокойства перед предстоящей вылазкой. Он отчетливо осознавал, что им не позволят подобраться к тайнам затонувшего города. Самого Литвиненко тоже не раз посещали подобные мысли.