— А знаешь, что не нравится мне? — высунулся вдруг леший из земли.
— Криво посадила? — встревожилась я.
Просто магия дело такое — концентрации внимания требует, а я о своём задумалась, могла и дел наворотить.
— Да нет, — Лешинька вылез весь, постоял рядом, в ряды яблонь вглядываясь. — Тут-то всё по делу. Ты мне вот что скажи, Веся, как аспид проведал-то, об том, что водяной затевает?
Призадумалась я, да и признать пришлось:
— О том не ведаю.
Постояла ещё.
Клюка верная рядом была, я стояла, протянув ладони в сторону стремительно поднимающегося сада, одной ногой ведьма, силу из себя черпала, другой ведунья — у леса брала. И сейчас самое сложное начиналось — нужно было плоды заложить, чтобы урожай был, чтобы не зря, не пропали труды наши втуне.
Леший позади встал, одна его рука кряжистая крепко обхватила, вторая, та что с ведуньей стороны, по руке моей протянулась корнями-лианами, леший теперь в мою магию свою направлял, корректируя действия мои исходя из своего опыта и знаний. Они у него были, и опыт и знания, а всё, что имела я, только магию. И то запас её ограничен был.
— Слабеешь, — заметил Лешинька.
Кивнула, поток ведьминской магии ослабила, опосля к магии леса перешла.
— Из Гиблого яра можно взять, — подсказал леший.
Соблазн был, да соблазн великий, вот только:
— Коли силу Гиблого яра возьму, а войну проиграю — вся эта роща погибнет.
И силу леса отпустила я, прошептала заклинание ведьминское, да обмякла на руках лешего.
Поддержал меня друг верный, упасть не дал и посмотрели мы с ним на яблоневый сад. Поднялись деревца, чуть выше роста человеческого, да хоть и молоды, а урожай уже дать могли. И зацветут сады через несколько дней, пчелы налетят, им корм будет, а опосля начнут зреть яблоки. На этом этапе снова вмешаюсь, нам урожай чем скорей, тем лучше.
— Не бережешь ты себя, — укорил леший, поднимая на руки.
* * *
Уложил на хвою во сосновом бору. Кряхтя сел рядом, да на меня старался не смотреть. Оно и понятно, зрелище то не самое приятное — трясло меня как в ознобе, колотило, зуб на зуб не попадал, и… так хотелось, чтобы пришёл охранябушка, да укрыл тёплым пледом. Есть такие вещи, что только человек поймёт да посочувствует — холодно мне было, тепла хотелось, а леший ему что зима, что весна, что лето — всё одно. И мне так было. Казалось, позабыла уже о том, что тепло бывает. Свыклась с ролью ведуньи лесной, с тем что спишь на сырой земле, что на озноб и внимания не обращаешь, что о жизни своей не думаешь вовсе, а жизнью леса живёшь, и думать больше не о чем.
— Аспид тебя ищет, — сказал вдруг леший.