— Охранябушка.
И замерла, пальцы к губам приложив. Не ожидала я от себя такого, совсем не ожидала.
Ну охранябушка, ну был и был, моё дело спасти и отпустить — я своё дело сделала, от чего же так тоскливо на душе?
А тут как назло Агнехран взял да и ответил!
Засияло блюдце серебряное, и взглянули на меня глаза синие, как летнее небо перед грозой, глаза родные… Архимаг только этот родным мне не был, он мне враг, только враг и мне нельзя забывать об этом. Отвела я взгляд, в окно поглядела… а не хватало мне за окном охранябушки. Так не хватало. Того, настоящего и простого, с волосами обычными, в рубахе льняной просторной, с топором в руке, с лицом не мага, но воина…
Агнехран таковым не был. Волосы в хвост собраны идеально, волосок к волоску, глаза тёмным подведены — чтобы взгляд был пугающим, кожа смуглая, рубашка чёрная шелковая, на пальцах перстни магические, в позе надменность нечеловеческая. Не мой это охранябушка, вообще не мой.
— Веся, — мягко позвал архимаг.
А вот по голосу — мой. И хочется глаза закрыть, тогда можно на миг, на секундочку, да притвориться, что всё в жизни по-прежнему, и за моим окном трудится охранябушка, а я точно знаю, что его печать сниму и с бедой его справлюсь. С любой бедой справлюсь. А вот сейчас нет у меня такой уверенности… вообще нет.
— Твои волосы всё так же чёрные, — тихо произнёс маг.
— Угу, — согласилась я, всё так же глядя в окно и пытаясь продлить этот миг, когда кажется, что всё по-прежнему. — Да ты не печалься, это от проклятия тьма. Вот будь я только ведьмою, и кожа позеленела бы, а так… сойдёт, месяц-другой и сойдёт чернота…
Тут вспомнила, с кем говорю, на архимага заставила себя посмотреть и извинилась:
— В смысле, не печальтесь ВЫ. Вы… Хотя какая вам-то печаль, из вежливости же вопрос задали, а я тут уже и разлилась соловьем.
Укоризненным взгляд архимага стал, да не выдержала я его — сызнова в окно уставилась.
— Весь, почему? — и такая в голосе его обида прозвучала. — Вот он я. Каков был, таков и остался. И спасла меня ты, ты ведь, Веся, от чего сторонишься теперь? Что я сделал не так?!
— Ничего, — взгляд опустила да и поняла — слёзы стоят в глазах, вот-вот прольются росинками моей слабости. — То моя печаль, отпустить нужно… просто отпустить.
Шумно выдохнул Агнехран да и прошипел вдруг сквозь зубы:
— А если я отпускать не хочу, Веся? Как тогда быть?
Слёзы смахнула, на архимага посмотрела устало.
Усмехнулась грустно, да и ответила:
— Агнехран, вы — маг. Маг. Нет у вас, магов, чувств. Нет привязанностей. Ничего нет. Другие вы. Вы и любовь, искреннюю сильную, на алтарь жажды власти швырнёте не глядя, что уж об иных чувствах говорить. Нет их у вас. Просто нет.