— Так, — я пальцы похолодевшие к вискам приложила, постояла, успокаиваясь, и задала вопрос, который… да даже выговорить было трудненько, почти невозможненько: — Господин Аедан, могу я узнать, что вот это вот сейчас тут было-то?!
Но вместо ответа, который он обязан был дать после случившегося так точно, аспид вдруг взял да и повернулся к зеркалу. Да не просто повернулся — на себя поглядел внимательно. Так внимательно, что стены засияли, освещая чёрную страшную чешуей матовой покрытую фигуру.
И вот опосля осмотру своих телесов-то, по счастью частично сокрытых штанами, аспид сдавленно произнёс:
— Ты же ведунья. А ведуньи, они и с лешими и с… водяными тоже, и…
И яркий свет, выставляющий чудище огненное в не лучшем свете, угас, оставляя всю избу в полумраке, а меня в… да в ужасе.
Внезапно я осознала страшное — аспид рассматривал меня, как пару если не для продолжения рода, то в лучшем случае как партнёра на ночку-две… Прямо таки ощущение появилось, что и окрестные сеновалы уже изучил на предмет пригодности для дела удовольствие приносительного. Но… это действительно в лучшем случае… А я ведунья лесная, я привыкла и о худшем думать.
И вот о чём я сейчас могла подумать?!
Рассмотрим факты — имеется аспид, судя по тому, что всех их считали вымершими, вполне себе возможно, что последний на всём белом свете. А вот она имеюсь я — ведунья лесная. Что об ведуньях известно-то? А известно, что мы не от мира сего, что чаще всего вступаем в связь с лешими своими-то, а в редком и вовсе с водяными, это ежели лешего подходящего нет. И от того, видимо, замыслил сей последний аспид, что я, учитывая склонность ведуний к чудищам всяческим, и его, такого чудовищного, вполне себе сочту парой…
— Ох ты ж ёлки-палки! — простонала я, с трудом пройдя к столу и рухнув на стул.
Аспид подошёл, молча налил мне воды, поставил стакан передо мной… а у меня язык не повернулся благодарностью ответить. И я опасалась, что у меня вовсе язык не повернётся тяжёлый, да всё же нужный такой, разговор завести о намерениях аспида, о надеждах и чаяниях…
И тут аспид, сел напротив меня, да и вопросил вкрадчиво:
— А если у меня и человеческий облик имеется?
— НЕТ!!! — крик вырвался прежде, чем оборвала себя.
— М-да, весьма показательная реакция, — саркастично заметил господин Аедан.
— Прости… те, — с трудом проговорила я.
Как ни странно — простил. Я ведьма, я такие вещи вижу — не было в аспиде ни гнева, ни оскорблённости, только странная усмешка и что-то такое, выжидательно-подготовительное. Так хищник свысока наблюдает за жертвой, точно зная — далеко не уйдёт.