Его кровь, как ни печально признавать, успокоила лучше сильного успокоительного.
— Кто я? — шепотом спросила я, глядя в стену. Я уже не могла ничего изменить. Я во власти существа, который ненавидит меня, но я могла не смотреть в его зеленые омуты. Я и не смотрела.
— Не знаю, — так же тихо ответили мне. — Обряд прошел с ошибками, что-то вышло из-под контроля, поэтому я выжил, а ты не получила рождения полноценной сути в себе. Ты не стала Рокто, но и не погибла. Могу лишь предположить, что ты Калиго. Есть лишь один способ это проверить. И я проверю, как только ты выпьешь всю мою кровь.
Я промолчала. На душе было пусто. Не могу сказать, что от его эмоций мне было больно, как никогда в жизни. Нет, уверена, что мне было больнее в прошлом. Но что я могла? Ничего. Несмотря на всю злость, которая у меня была к этому вампиру, я знала, чувствовала каждой клеткой своего существа, что должна быть рядом. Не знаю, как долго, но должна. Поэтому я буду рядом, пока он не убьет или не прогонит. Я терпела многое, значит и это стерплю. На глаза снова навернулись слезы. Я не хотела плакать при нем, но и остановить поток не могла.
— Я буду твоим Создателем, пока не обучу тебя всему необходимому, — неожиданно заговорил он, подставляя к моим губам бокал. — Вампиры любят говорить о вечности. Люди говорят, что вампиры бессмертны, но это лишь слова. На деле бессмертия нет и быть не может. Всему приходит конец. Бессмертными могут считаться только Рокто, но и те… В общем, средняя продолжительность жизни после жизни пять лет.
Я удивленно моргнула.
— Да, если вампира не обучать, не давать ему защиту и покровительство, то его очень быстро убивают. Людей много, слишком много. А сильных среди нас мало. Поэтому ты останешься со мной, пока я не удостоверюсь, что ты сможешь прожить хотя бы век одна.
— А потом? — с надеждой спросила я.
Он усмехнулся.
— Потом мы проведем ритуал, и я сниму с тебя свои оковы и перестану быть твоим Создателем.
Я задумалась, но все-таки решилась спросить:
— А можно вопрос?
— Ты можешь задавать мне любые вопросы, мое уникальное недоразумение! — его улыбка стала почти счастливой.
— А птенец может убить своего Создателя?
Улыбка померкла, но тут же превратилась в ехидную усмешку. Зеленые глаза блеснули так ярко, что мне показалось, осветили кожу вокруг глаз.
— Конечно! Если Создатель не отдаст Приказа о запрете на подобное. Честно говоря, это обычное дело среди твоих сородичей.
Я опустила взгляд, немного порассматривала его рубашку, послушала слабые удары сердца — не больше пяти в минуту. Затем снова подняла на него взгляд. Мне хотелось, чтобы он видел мои глаза. Хотя они уже начинали немного ныть от слез.