Высвободившись, Син повернулся. О нет, его не пытались обольстить. На пылающем лице девушки была написана паника. Син заставил себя расслабиться.
— Не пугайтесь, мой юный друг, я же сказал, что предпочитаю женщин. Это всего лишь естественная реакция на прикосновения. И как это я не сообразил, что вполне могу обойтись без вашей помощи? — Он одернул подол сзади и завернул спереди, благоразумно повернувшись спиной. — Вот и шнурки, можете затягивать.
Ничего не случилось. Син повернулся, оправляя одежду. У Чарлз был такой вид, словно ей предложили сунуть голову в пасть льву. Однако, встретив взгляд, она вскинула подбородок и снова зашла сзади. Как только шнуровка была затянута, она отошла на безопасное расстояние. Если бы вместе с ней могли исчезнуть непристойные мысли!
Как вести себя с женщиной, в которой дерзость уживается со стыдливостью?
— Сдается мне, Чарлз, вы все еще девственник, — заметил Син небрежным тоном.
— Ничего подобного! В любом случае это вас не касается!
— Я подумал, раз мы теперь вместе, я мог бы посодействовать вам в этом вопросе.
— Что?! Да как вы смеете!
Негодование смешалось в этом крике с испугом, и Син понял, что Чарлз совершенно забыла о роли, которую играла.
— А что тут такого? — театрально удивился он. — Сплошь и рядом человек опытный берет под свое крыло тех, кто помоложе, и помогает достичь зрелости. Ну, вы понимаете: знакомит с подходящей женщиной, направляет, советует. Раз уж мы отправляемся навстречу приключениям…
Чарлз вернулась к действительности. Взгляд ее стал ледяным, черты лица окаменели.
— Мы отправляемся навстречу опасности, милорд, и у нас нет времени шататься по борделям!
— А если бы время нашлось?
— Тогда другое дело, — сказала Чарлз с неожиданным лукавым блеском в глазах. — Давайте наконец закончим с вашим нарядом.
Эта новая черточка оказалась откровением. Чарлз держалась чересчур мрачно и отчужденно, и было приятно убедиться, что ее истинная натура не такова. Возможно, в ее характере имелась черточка сумасбродства, пусть даже беспощадно подавленная горьким опытом.
— Ну и как я выгляжу? — осведомился Син.
— Хуже некуда!
В самом деле, подол свисал, как тряпка, объемистый лиф при отсутствии груди казался скорее вогнутым, чем выпуклым. Никто в здравом уме не принял бы это пугало за женщину, невзирая на красивое лицо.
— Нижние юбки отчасти исправят дело, — сказал Син, размышляя вслух, — но что делать с верхом? Может, чем-то набить?
— Сунуть туда подушку, — съехидничала Чарлз. — Ладно, ждите здесь.
Она убежала, а Син остался наедине со своим разнузданным воображением и сделал все, чтобы его укротить. Только успокоившись, он счел возможным заново проиграть в памяти недавнюю сцену.