— Но это не мои родители! — крикнула Алана. — К чему твой рассказ, Фант?!
— Как бы я ни сочувствовал тебе, Алана, — проговорил я, — но, в общем и целом, всем глубоко плевать, кто именно был убит. Твои родители или чьи-то чужие. Твои ли дети погибли или просто «ничейные» сироты. Зато мне интересно другое: тут есть хоть один дом, который вот так не возвращал бы себе пневму? Ну хоть один?!
— Я бы сказал, что мой. Но, к сожалению, был один случай… — заметил со своего места Пелит.
— Каждый из вас, правителей домов, в той или иной мере повинен в убийствах! — громко сказал я. — Каждый! И не тебе, Алана, рассказывать мне, какой я плохой! Вот когда ты поживёшь полгода на пятнадцать единиц пневмы за треть сезона, а потом уцелеешь при нападении скамори, а потом выживешь северной весной в разорённом городе, затем сумеешь спастись от мародёров на собственноручно построенном дирижабле, а потом ещё полтора года будешь бегать, скрываясь от людей, которых надо бы судить, но которые хотят судить тебя — вот тогда мы и поговорим!.. А пока все твои обвинения — лишь пустое сотрясание воздуха избалованной дуры, за всю жизнь узнавшей только одно горе, потерю родителей! Одно, пусть и страшное, а не целую череду бед! И ты считаешь это достаточным основанием, чтобы требовать чьей-то казни? Каждый из вас, здесь присутствующих, возглавляет дом, который за свою историю перебил столько людей, что подсчёту не поддаётся! Каждый из вас руководит своим кровавым домом и несёт ответственность за его действия! И ты, Алана — не исключение! Каждый из вас — убийца! Массовый!..
— Спасибо, Фант, что напомнил всем, что наш мир состоит не только из домов и их членов… — проговорил Гилус у меня за спиной. — И мир, которым вы руководите, уважаемые главы домов, полон несчастий, смертей и страданий. Так что нет, Алана — твой вопрос на голосование ставить не будем. Однако предложение Сегиса и дома Филанг мы обязаны рассмотреть… Прошу отметить, что если предложение будет принято хотя бы двумя третями Совета Домов, то наказывать нарушителей придётся всем — и в обязательном порядке!
— Чушь! Мы никому не указываем, как распоряжаться добытыми артефактами! — встал со своего места Турн Илинга. — И вы не лезьте со своими советами! У дома Скаво у единственного есть артефакт, который изменяет воду, делая её омолаживающей! Вон, Пелиту уже девяносто, а он всё ещё молодой живчик! Думаете, я не хотел бы иметь такой артефакт?! Думаете, союзники нашего дома не хотели бы получать свою порцию водички — и не за пневму, а просто так? Так, может, ему запретим водичку пить, чтобы другие не завидовали? Пелиту и его дому досталась тайна жизни! И никто не запрещает ему ею пользоваться. А моему дому досталась лишь тайна смерти! И я буду её использовать!