Прислушавшись к своим ощущениям, он слабо кивнул, отчего голова взорвалась болью изнутри. Раздевшись догола, он направился в небольшую кабинку, на которой было написано «Душ», холодный душ в не самое тёплое время года — удовольствие сомнительное, но ему, как ни странно, пошло на пользу, кусок древнего хозяйственного мыла тоже пришёлся как нельзя кстати. Выудив из вещмешка опасную бритву, он даже выскоблил щёки, порезавшись при этом всего два раза. Подхватив приготовленные для него кальсоны, он вышел наружу, где двое бойцов придирчиво осматривали патроны.
— Панцирь, я не понял, — воскликнул один из них, молодой чернявый паренёк. — Это как так получилось?
Он многозначительно постучал ногтем по донцу большой гильзы, а встретив непонимающий взгляд Панциря, пояснил:
— Тридцать пятый год, это шутка? Или производят где-то?
— Производят, — ответил он. — Об этом я и хотел с вашим старшим поговорить. Ведите уже.
Повели его уже затемно, почти затемно, различить контуры моста было ещё можно. Множество стальных тросов, кабелей, цепей, арматура, доски и проволока. Каждый трос и каждая цепь крепилась к отдельному столбу, вбитому в отдельном месте в камень, в идеале, тут можно было и танк провести, если, конечно, найдётся танк шириной в полтора метра. Панцирь знал, что на мосту есть заряды взрывчатки, способные его разрушить, а ещё туда вмонтированы осколочные мины, которые в одно мгновение сметут любых захватчиков, желающих незаконно переправиться, не повредив при этом сам мост. Потенциальные враги это тоже отлично знали, поэтому мост до сих пор не подвергся серьёзной атаке извне, а даже если и захватят блокпост на той стороне, гаубичная батарея и миномёты быстро сравняют его с землёй.
Начальник подразделения мостовиков принял его у себя в кабинете, на третьем этаже большого кирпичного здания. Построено оно было уже после, а чуть южнее, если смотреть в окно, виднелись руины домов с окраины Екатеринбурга, огромный город просто провалился сквозь землю, как и несколько других.
Начальника звали Родион Николаевич, фамилию его Панцирь не помнил, но это и не требовалось, можно было обращаться просто товарищ полковник. Тот, в самом деле, был полковником, о чём говорили погоны на новом военном мундире, идеально подогнанном под его внушительную фигуру. Это был мужчина в возрасте, хорошо за пятьдесят, коротко постриженные волосы были белыми, как снег, а лицо не выражало никаких эмоций.
— Присаживайтесь, — холодно сказал он, указывая на кресло, а сам остался стоять, глядя в тёмное окно, свет в кабинете был тусклый, от маленькой лампочки, закрытой торшером из плотной ткани.