Поверила. Всхлипнула, спряталась за относительно широкую спину подруги, начав дрожать. Это, конечно же, придало Злюке сил.
— Магнус, — хриплым голосом начала она, — Аврора обещала нас вытащить из Незервилля! Понимаешь? Вытащить! Она может! Всех! Даже тебя!
— Ты рехнулась? — удивленно поднял я брови, — Пенни, тебе это не ид…
— Да что ты понимаешь!! — сорвалась на визг девушка.
И тут она раскололась до самой задницы. Рассказала взахлеб, что её отец был констеблем, на очень хорошем счету, из-за чего бывший шериф Баунд и поручил ей устраивать мне экскурсии. А затем я, сволочь такая, убил скелета, а заодно влюбил в себя Нимею, что ставило крест на её планах покинуть Хайкорт вместе с мулаткой. А теперь, когда перед ними забрезжил шанс…
Бах! — негромко рявкнул мой револьвер, и Злюка с самым пораженным видом медленно шлепнулась на бок, чтобы тут же схватиться за ногу и завыть сиреной. Не коленная чашечка, но без солидного куска икры Пенни осталась. Сунув оружие назад в кобуру, я подошел к девушке-механику, игнорируя мучительно икающую от страха Нимею.
— Криггс! Мразь! Подонок! Больноооо!!
— Как ты мог!! — на меня накинулась тоненькая мулатка, лишь затем, чтобы вскрикнуть, хватаясь за щеку, по которой я съездил даже с некоторым удовольствием.
— Две дуры! — сплюнул я, — Одна думает, что может покинуть Хайкорт, а вторая даже не поняла, что за неё всё решили! Идиотки!
«Нетерпимость законника» исправно испортила моё отношение к обеим идиоткам настолько, что я даже несколько секунд размышлял, не воплотить ли свою угрозу в жизнь на самом деле. С раздробленными коленными чашечками у них ведь мизерные шансы вновь накосячить? Наконец, плюнув, я перетянул ногу подвывающей Пенелопе, а затем поволок её здоровенное сисястое тело в больницу, периодически отгавкиваясь от лезущей под руку Нимеи. Офигеть, и они обе не понимают, что нарушили закон, более того — собирались нарушить куда сильнее?
Это насколько сильно нужно удариться головой, чтобы решить, что оно сработает?
— Мы думали, что ты нам друг!
Пока я размышлял, как оценивать этот вопль души раненной в колено барышни, вторая охотно кивала своей пустой головой. Пришлось сдаваться и спрашивать вслух — как мне такое воспринимать? Как инсинуацию, оскорбление или попытку манипуляции? Пока жертвы собственной пустотелой коры головного мозга мекали и бекали, я, осененный новой идеей, решил выронить Пенелопу на холодные и скользкие плитки Незервилля, чтобы затем перейти на быстрый бег. Назад, к дому Мадре.
Их было восемь. Обычные жители Хайкорта, мужчины и женщины, которых я, скорее всего, уже неоднократно встречал в Квартале Живых. Они, окружив крыльцо дома Мадре, были заняты лихорадочными попытками выбить дверь. Четверо дюжих молодчиков, в жилах которых определенно текла солидная порция орочьей крови Галатури, мерно махали здоровенным вытянутым куском камня с приделанными к нему ручками из арматуры, грохая последний о вздрагивающую дверь. Остальные, стоя внизу крыльца, начитывали заклинания, временами пуская разноцветные искры и лучи как в стены особняка, так и умудряясь попасть по полотну двери сбоку. На эти действия дом реагировал плохо — на его стенах и окнах появлялась дрожащая радужная пленка, слышен был сухой треск и щелчки.