Раздается стук в дверь, и они оба одинаково сильно удивляются, когда видят, кто это.
Ангела.
Хелльберг давится очередной дурацкой шуткой, а Эбба испытывает облегчение и следом… неуверенность. Что адвокатесса здесь делает?
Несколько часов назад она болталась в петле над столом в своем кабинете. Никаких следов инцидента не видно, впрочем на ней темно-синяя блузка с высоким воротом, завязанным гигантским бантом.
– Привет, Эбба, – коротко говорит она и поворачивается к Хелльбергу: – Вы ведь не собираетесь допрашивать мою подзащитную без адвоката. Вам знакомо это малозначительное правило, не так ли?
Радостный блеск в глазах Хелльберга постепенно блекнет. Он недобро смотрит на Ангелу, когда та садится рядом с Эббой на деревянный стул. Ее ноги, обутые в туфли на высоких каблуках, уверенно стоят на полу.
– Мы просто немного поболтали, воспоминания о прошлом, знаете ли.
– Я так и думала. Но теперь я здесь, приступайте.
Эбба пытается улыбнуться Ангеле, выразить благодарность, но ее губы не двигаются.
– Так, вождение в нетрезвом виде уже зафиксировано… – Хелльберг перебирает бумаги. – Итак, я сообщаю вам, Эбба Таппер…
– Подождите, – говорит Ангела. – Я знаю, что Эбба признала вождение в нетрезвом виде. Но мальчик стоял на мосту, готовый прыгнуть, и ей пришлось добираться туда как можно скорее. Это был вопрос жизни или смерти, и Эбба спасла подростка. Благодаря тому, что поехала туда на машине.
Хелльберг кладет ручку на стол, берется за подбородок, трогает порез, который, как догадывается Эбба, получил во время бритья:
– И что вы хотите этим сказать?
– Что Эббу впоследствии оправдают за вождение в нетрезвом виде. Она хочет изменить свои показания.
С недовольным лицом Хелльберг снова берет ручку:
– Понятно, я это записываю.
– И я хочу получить разрешение водить машину в течение сорока восьми часов, – добавляет Эбба, поскольку Ангела все равно начала этот разговор.
– Можете об этом забыть.
– Вот как, – усмехается Ангела. – Но я не забыла, что вы угрожали разрушить мою карьеру, когда я не захотела ложиться с вами в постель.
Хелльберг пристально смотрит на нее:
– Это была шутка. Вы все еще зациклены на этом?
– Нет. Но, возможно, ваша жена и все остальные, кто подписаны на меня в социальных сетях, могут на этом зациклиться.
На лбу Хелльберга пульсирует жилка.
– Теперь у вас наверняка не так много подписчиков.
– Достаточно. Хотите рискнуть?
– Хорошо, – говорит Хелльберг после некоторого молчания. – Кому какая разница? Мы можем двигаться дальше?
Ангела кивает:
– Теперь переходим к предыдущим заявлениям. Эбба Таппер, информирую вас о том, что вы подозреваетесь в нападении, которое вы совершили, когда взяли перцовый баллончик у младшего офицера полиции Саймона Вейлера и распылили его в лицо Тимо Рантанену, что вызвало у него жжение и боль. Какова ваша позиция по этому эпизоду?