– Тут немного расплывчато. Человек в темной одежде. Можем поехать туда и поговорить с ней.
Хелльберг с раздражением ерошит волосы:
– И почему, черт возьми, этого до сих пор никто не обнаружил?
Саймон морщится:
– Она написала через Интернет, а ты знаешь, как работают с такими сигналами. Полицейский контактный центр оформляет заявление, когда подходят сроки, они понятия не имеют, что мы расследуем убийство в нескольких сотнях метров от этого места.
На щеках Хелльберга появляются красные пятна.
– Хорошо. Предположим, все сходится. Джорджио был недалеко от дома дочери в момент убийства, он чем-то раздражен, он в стрессе, поэтому повредил тачку. Затем Вера заявляет, что их припаркованный автомобиль был поврежден скрывшимся водителем по совершенно другому адресу на следующее утро. Какие выводы мы делаем из этого?
– Она защищает мужа, – говорит Эбба.
Хелльберг пристально смотрит на нее, кладет руку Саймону на плечо и уводит его.
– Обязательно присмотри там за Верой, но не подавай вида, что мы знаем…
Его голос теряется вдали, и Эбба пытается унять растущее разочарование, глубоко дышит, но это нисколько не помогает.
Ей здесь не рады. Пора нанести незваный визит Анне Карлссон на улице Рунда-вэген и получить свидетельские показания, которые могут спасти Николаса от тюрьмы.
Она спешит к машине, припаркованной чуть дальше на той же улице. Садится в нее и выезжает из малоэтажного жилого района, слыша, как что-то грохочет в районе колеса. Напоминание о вождении в нетрезвом виде и аварии, нужно починить. Обо всем остальном, что ей нужно починить, она не хочет сейчас даже думать, но мысль грызет ее сознание. Стыд за то, что ехала пьяной, и делала это, кстати, не в первый раз. Конечно, на допросе она этого не сказала. Зачем признавать больше, чем нужно? Но, естественно, все понимают, это было не в первый раз, просто ей не повезло и она попалась. Или повезло? Теперь ей нужно взглянуть в лицо своим проблемам, и во время терапевтических сессий она больше не сможет оправдывать свое поведение, говоря, что не так уж и много выпила, что никому не причиняет вреда, что должна заполнить дыру в душе. Теперь ей придется взять на себя ответственность за собственные поступки, посмотреть в лицо правде, признать, что она действительно может причинить кому-нибудь вред, даже убить кого-то.
Она выбирает основные городские магистрали, на которых пока мало машин. Мост Транебергсбрун. Рядом с ней гремит пустой поезд метро, в окнах торчит всего пара голов. Застывшая вода пролива припорошена снегом, виднеется вмерзшая в лед старая лодка, окруженная одинокими голыми деревьями. Что-то промелькнуло в зеркале заднего вида. Она наклоняется в сторону, чтобы лучше видеть.