Валентина кивала. Ей все сказали не слова Александра, а его глаза.
– Но возможно… – попытался вступить в разговор начальник кредитного отдела.
– …Невозможно, – тут же отрезал Александр. – Условия договора госпожа Головина читала. И она прекрасно знает, что следует делать…
Повисла пауза. Валя отвела глаза, чтобы не смотреть в это ставшее таким неприятным, даже гадким лицо. А Александр, выдержав паузу по всем правилам сцены, закончил:
– …Найти деньги и… заплатить. Не позднее указанного срока.
Валентина наконец подняла на него глаза. Теперь уже и в ее взгляде не читалось для Александра ничего хорошего. Вероятно, тот сразу это понял.
«Ну что ж, ты объявил мне войну… Я принимаю вызов. Не надейся, что я еще хоть раз к тебе за чем-нибудь приду… Ну разве что пощечину отвесить!»
Но внешне все выглядело благопристойно – кредитор повторил правила кредитования (со странными многозначительными паузами), а Валя несколько раз кивнула, чтобы показать, что она все поняла и сделает именно так, как предписывают эти самые правила.
И уже через двадцать минут Валя входила в квартиру Эсфири – та сегодня была дома. И, конечно, ей не пришлось долго рассказывать о сроке платежа и о том, что в кассе отеля, скажем так, совсем негусто.
– Эсфирь Лазаревна, а помните, вы мне когда-то говорили, что у вас есть знакомый ювелир.
Эсфирь была дамой ко всему привычной и потому просто пожала плечами:
– У каждой женщины должен быть знакомый ювелир…
– А он сможет… – Валя чуть помешкала, а потом все-таки продолжила: – Быстро продать драгоценности?
– Валечка, если вы хотите знать мое мнение, то нужно начинать с другого. Нужно поискать по знакомым, по друзьям. И собрать нужную сумму.
– Да не могу я каждому объяснять, зачем мне срочно понадобились деньги, да еще столько, – с досадой ответила Валя. – Как будто вы наш город не знаете… Завтра же поползут слухи, что я разорена. И это в лучшем случае.
Эсфирь кивала – действительно, слух о разорении можно назвать лучшим из всего, что может выдумать «общество» Камышинска.
– Ну хорошо… Я думаю, что тебе незачем продавать драгоценности. Можно их сдать под залог. Деверь моей свояченицы… Он очень хорошо знаком с одним владельцем ломбарда… Это очень известный, м-м-м, в определенных кругах человек. Он сможет точно оценить стоимость ваших драгоценностей. И держать язык за зубами.
– Сможет? – Валя взглянула на Эсфирь в упор.
– Ну… Вообще-то я знакома с этим человеком, – та игриво потупила глаза. – И могу вам сказать, что в нашем городе хранить чужие секреты не может никто, только Яков Моисеевич.